Сергей Березенко является самым молодым среди влиятельных украинских политиков. И, пожалуй, одним из самых демонизированных. Не в последнюю очередь из-за своей стремительной карьеры. Сейчас Березенко – один из тех, кто отвечает за развитие пропрезидентской партии.
В свои 31 год он успел многое: занять руководящие посты в бизнесе, стать депутатом Киеврады и советником Леонида Черновецкого, поработать в избирательной кампании “Блока Петра Порошенко” (БПП) на парламентских выборах 2014 года, где курировал выдвижение кандидатов от БПП на мажоритарных округах по всей Украине, а осенью 2015 г. накануне местных выборов был назначен заместителем руководителя штаба по агитационной и организационной работе. Успел возглавить Государственное управление делами при Президенте Украины (называемое в народе ДУСя), победить Геннадий Корбана на скандальных выборах по 205-му округу в Чернигове и стать народным депутатом.
Уроженец Винницы, Сергей Березенко является племянником многократного народного депутата Украины, влиятельного политика Анатолия Матвиенко (сейчас нардеп от БПП).
В политических кругах и СМИ о Березенко отзываются по-разному. Кто-то называет его профессионалом и подчеркивает высокий уровень коммуникативных качеств и надежность. Другие описывают уровень политического влияния молодого нардепа как таковое, что неприсуще рядовому народному депутату, а журналисты “1+1” даже называют его “одним из трех глав коррупции в Украине”.
О причинах такого мнения, возвращении в коалицию “Самопомочи”, совместном походе на выборы БПП и партии Саакашвили, а также земельном конфликте вокруг Сквера Небесной сотни #Буквы беседовали с Сергеем Березенко в пятницу, 26 февраля, в офисе партии БПП. Отметим, что встретиться с нардепом было крайне непросто. Запись интервью, как и его согласование, неоднократно откладывала пресс-служба, аргументируя это высокой занятостью политика.
Начнем с последних событий – скандала вокруг Сквера Небесной сотни на улице Михайловской, где фигурирует ваша фамилия. Насколько мне известно, вы направили мэру Киева Виталию Кличко депутатский запрос. В чем суть конфликта?
Этот участок был заброшен. А во время трагических событий на Майдане там была баррикада. По окончании тех событий, уже в 20-х числах февраля, люди убрали, облагородили это место и обустроили там Сквер памяти Героев Небесной сотни.
Когда решили узаконить сквер, оказалось, что у него есть владелец, который имеет на него право собственности. К слову, эти решения были приняты Киевсоветом еще в 2006-2007 гг. Соответственно, сейчас идет тяжба. Общественность убеждена, что Сквер, который привели в порядок именно активисты, место, где выступал Президент Украины в память о Сергее Нигояне и всех других ребятах, пострадавших и погибших на Майдане, — уже принадлежит обществу. Даже не столько обществу, сколько всей Украине, всем украинцам.
А кто оказался владельцем?
Исходя из информации, которая есть сегодня у активистов, предварительно этим владельцем может оказаться Вячеслав Супруненко или же структуры, связанные с ним.
Брат народного депутата Александра Супруненко?
Если можно так сказать. Раньше говорили, что Александр Супруненко — брат Вячеслава.
Таким образом, создалась коллизия: с одной стороны — общественность, которая хочет, чтобы там был сквер, и будет глубоко возмущена, если там будет строительство. Вы, вероятно, помните: там на одной из стен изображен портрет Сергея Нигояна, нарисованный художником-иностранцем. Он попросту подарил этот мурал городу. А с другой стороны — желание инвестора что-либо построить на этом участке.
Поскольку я работаю в Верховной Раде вместе с Александром Супруненко, то взял на себя инициативу переговорить со всеми сторонами конфликта. В частности, попытаться переубедить инвестора все же передать этот участок громаде Киева, а Киевсовет – официально это утвердить.
Киевсовет готов. Слово за инвестором. Так как формально, если он захочет судиться и обратится в международные суды, — это будут годы судебных тяжб. Ведь за 6 лет до тех трагических событий инвестор уже имел право собственности на участок, где сейчас находится Сквер.
По моему мнению, игнорирование такого прецедента будет бросать тень на всю власть. Недопустимо, если власть не сможет защитить памятное место в честь погибших людей, отстаивавших свои права и свободу.
Вернемся к вашей летней предвыборной кампании. Тогда, на выборах в 205-м округе в Чернигове, где вашим соперником был Геннадий Корбан, поддерживать и агитировать за вас приезжал чуть ли не весь партийный актив БПП, в частности, даже глава Одесской областной администрации Михеил Саакашвили. С чем была связана столь большая поддержка?
Кампания, как известно, была очень грязной. У моего оппонента и его команды был четкий план – очернить оппонента и максимально довести ситуацию до абсурда. А если не получится – сорвать выборы или признать их нечестными и абсолютно неприемлемыми для общества.
Им нужен был небольшой разрыв. В случае, если бы разница составляла около 2-3 %, все происходящее превратилось бы в столкновения с участием титушек и другие провокации, которые мы, например, наблюдали ранее на 223-м округе в Киеве.
Моральная поддержка моих коллег была крайне важной и дала возможность победить более чем с двойным отрывом. И именно это стало решающим фактором того, что оппонент сдался в тот же вечер и отвел, так сказать, свои войска из Чернигова.
Собственно, это выглядело именно так. Наверное, Чернигов еще не видел, чтобы такое большое количество автомобилей с днепропетровскими номерными знаками в одну ночь – с 26 на 27 июля – выезжали из города.
Как у вас сложились отношения и общение с Геннадием Корбаном после довольно конфликтных выборов?
Могу сказать, что никак. Во время избирательной кампании мы не общались. Кроме некоторых SMS-сообщий, которые я бы не хотел комментировать.
Однако я пытался вести свою кампанию таким образом, чтобы не рефлексировать на его выпады.
Моей стратегией были встречи с избирателями. За время кампании я встретился примерно с 20 тысячами людей, а может, и больше. У меня было по 6 встреч с избирателями ежедневно, посетил все трудовые коллективы и предприятия. Мы дали старт многим очень хорошим и содержательным инициативам, которые продолжаем и сейчас.
Сейчас в Верховной Раде вы работаете в комитете по вопросам здравоохранения? Почему именно такой выбор?
Я знаком с проблематикой медицинского обеспечения и состоянием здравоохранения в Украине в целом, так как мои родители — врачи. Отец — хирург, мать — гастроэнтеролог.
Всю свою жизнь я слушаю о том, как в стране все плохо с медициной. И кроме того, наверное, вторым или третим вопросом среди тех, которые задавали мои избиратели, был вопрос о том, как можно лечиться на те 3,5 грн., которые выделяются государством на медикаменты в день.
Следовательно, вопрос стратегии реформирования медицины в Украине, в частности, вопрос страховой медицины, входит в тройку наиболее актуальных для населения. Поэтому я решил пойти рядовым членом в комитет по вопросам здравоохранения и попытаться реализовать что-то стоящее в рамках своей депутатской работы.
Кроме этого, в последнее время я занялся вопросом паллиативной помощи детям.
Еще с советских времен в Украине нет определения “неизлечимые болезни детей”. Но дети с такими заболеваниями есть, и они нуждаются в паллитивной помощи. Им нужно помогать как минимум в том, чтобы их последние дни не были наполнены болью. Сейчас для получения дозы обезбаливающего дети вынуждены принимать инъекции. Однако многие боятся уколов, и это причиняет дополнительную боль и без того страдающим малышам. В цивилизованном мире давно используют пластыри и сладкие сиропы. А для таких детей существуют центры паллиативной помощи, где они получают необходимый уход.
У меня уже состоялась встреча с бывшим министром здравоохранения Василием Князевичем, он как раз сейчас занимается вопросом паллиативной помощи. В законодательстве Украины нигде не прописано об этой помощи детям. Мы сейчас ведем работу над тем, чтобы ввести пункт о паллиативной помощи детям в “Медицинскую доктрину Украины”. Чтобы государство закупало детские формы анальгетиков и наконец-то занялось центрами помощи для детей.
Ваш политический вес и влияние, в частности, и влияние во фракции, не присущи рядовому народному депутату. Вы можете согласиться с этим?
Мое влияние ограничивается зеленой, желтой или красной кнопками, которые я нажимаю во время голосования за те или иные законопроекты на своей рабочем месте. Это то, что непосредственно зависит от меня.
Безусловно, в связи с моей прежней работой в должности руководителя Государственного управления делами я имел в некоторой степени больше коммуникации с Президентом Украины. Я не скрываю того, что и сейчас имею возможность общаться с Президентом. Но это не является чем-либо новым или же странным для нашей фракции. Ведь за несколько последних месяцев фракция много раз встречалась с Президентом, эти встречи происходят постоянно в разных форматах. Каждый член фракции может открыто высказать свою точку зрения.
К тому же у меня есть возможность нормального и открытого общения с депутатами фракции БПП, поскольку я принимаю активное участие в организации и проведении избирательных кампаний нашей партии, занимаюсь партийным строительством и развитием. В этом контексте мы пытаемся вносить качественные коррективы в региональную политику партии, а это, в свою очередь, касается многих наших депутатов-мажоритарщиков. Некоторые из них также являются руководителями наших областных партийных ячеек.
Стоит отметить, что на выборах в 2014 году, хотя и сам не баллотировался, я максимально способствовал тому, чтобы как можно больше моих коллег одержали победу на своих избирательных округах. И мы показали серьезный результат — по мажоритарным округам взяли больше, чем по списку. В итоге у нас получилось 62 депутата по партийному списку и 70 мандатов в округах.
В то время я посетил каждый регион и познакомился с большинством кандидатов в депутаты. У нас сложились уважительные отношения, что способствует нашему общению и формированию общей позиции по тем или иным вопросам.
На прошлой неделе в СМИ активно распространяли информацию о том, что Президент решил назначить вместо исполняющего обязанности директора Государственного управления делами Сергея Борзова — Александра Билыка, экс-директора Винницкой фабрики Roshen. Насколько это соответствует действительности?
Это просто слухи. Никого не назначили на эту должность.
Многие пророчили вам должность первого заместителя главы фракции в случае, если Игорь Кононенко перейдет на должность первого вице-премьер-министра. По состоянию на сейчас назначение Игоря Кононенко не состоялось, и, вероятно, этот вопрос пока сняли с повестки. Действительно ли рассматривалась такая конфигурация?
Игорь Кононенко недавно написал заявление и отошел от исполнения своих обязанностей в качестве первого заместителя главы фракции.
Но это же временно?
Пока все вопросы не будут сняты, он не вернется. И я считаю, что это по-мужски. Это верный шаг и вполне нормальная практика для демократического общества.
Но несмотря на это, я все равно не буду претендовать на должность первого заместителя, потому что каждый должен занимать свое место.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Игорь Кононенко: “Я хочу реформировать бизнес и потом в него вернуться”
Для меня было бы намного важнее, если бы наших усилий хватило для того, чтобы сделать партию “Блок Петра Порошенко “Солидарность” ассоциированным членом Европейской народной партии. Сейчас мы, к примеру, ведем серьезные переговоры с EPP (англ. аббревиатура названия Европейской народной партии – ред.), чтобы войти в их сообщество. Это как раз может стать тем достижением, к которому я бы хотел быть причастен.
А вешать себе какой-либо очередной ярлык — первого заместителя или просто заместителя – считаю неуместным.
То есть вы больше хотите сконцентрироваться на партийном строительстве?
Проблема в том, что сейчас мы дошли до такого положения вещей — и в экономике, и в политике, — когда взаимные обвинения, скрытая и нескрытая агрессия по отношению друг к другу, руководство сиюминутными электоральными настроениями берут верх, и многие ради этого готовы разрушить все – даже государство.
К сожалению, многие горят желанием незамедлительно идти на досрочные выборы, чтобы взять больше мандатов. И делают все для того, чтобы Парламент распустили. Кто-то, наоборот, держится за должность, чтобы еще немного побыть у власти, с надеждой на то, что вдруг появится волшебник, который взмахом магической палочки решит все проблемы и прибавит пару процентов к упавшему политическому рейтингу. Однако это не государственная позиция! Сейчас мы должны отбросить какие бы то ни были личные политические амбиции и сконцентрироваться на действительно важных вещах.
Последние несколько дней я встречался с людьми, которые с 2014 года стоят у истоков разработки реформ в стране. Мы и сейчас совместно разрабатываем многие инициативы. К примеру, в ближайшие недели будем презентовать закон об открытом доступе к базам данных Государственных строительных инспекций для центров админуслуг, которые минимизируют коррупционный фактор. Это – реальные вещи, этим нужно заниматься, и это, разумеется, требует времени.
Также мы активно работаем над законопроектами в авиастроительстве. Я, будучи депутатом, считаю, что качественные, эффективные, прогрессивные, работающие законы, изменяющие страну, гораздо важнее любых амбиций.
В сюжетах телеканала “1+1” вас и двух ваших коллег из БПП называли дословно “тремя главами коррупции в Украине”. У первых двух “глав” мы уже спрашивали их мнение по этому поводу. Теперь спросим у вас. Как вы можете прокомментировать такую характеристику со стороны “плюсов”?
Я могу прокомментировать это исключительно как позицию канала “1+1”. Собственно, я к этому привык. С мая 2015 года я с завидной регулярностью фигурирую в отрицательных сюжетах “1+1”.
Все же “1+1” — общенациональный телеканал. Социология и рейтинги демонстрируют, что он (наряду с “Интером”) занимает первые места по зрительским симпатиям. И мне кажется, что телеканалу надо более взвешенно подходить к формированию своей информационной политики, надо непременно предоставлять разные точки зрения и искать баланс. Так как именно это является залогом того, чтобы зрители доверяли и тебе, и информации, которую ты им предоставляешь.
Не стоит опускаться до уровня односторонней критики и манипуляции мнением, пользуясь тем, что у тебя есть доверие зрительской аудитории, — я считаю, для серьезного медиа это неприемлемо.
Поэтому такие сюжеты, о которых вы говорите, — ничто иное, как политическое “киллерство”.
А какие у вас отношения с владельцем телеканала Игорем Коломойским, который во многом, вопреки его отрицаниям, очевидно, влияет на политику телеканала?
Не думаю, что он в действительности во многом оказывает влияние на политику канала. Есть некий общий тренд, который им определяется.
Что касается отношений, то я несколько раз встречался с Игорем Коломойским, когда он занимал должность главы Днепропетровской ОГА. Были рабочие вопросы, которые мы обсуждали. Он — мощный бизнесмен и человек, который имеет серьезнейшее влияние в стране. Лично у меня с ним никогда никаких конфликтов не было.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: “Звездные войны” в Украине: главные тезисы интервью Коломойского
Но в то же время мы понимаем, что существует политическая команда людей, которую он поддерживает. Так же, как и существует команда людей, которая политически поддерживает Президента Порошенко. И конфликт между ними неминуемо приводит к противостоянию между людьми в том или ином политическом лагере.
Это, собственно, и все, что произошло в призме каких-либо гипотетических отношений с Коломойским.
То есть вы считаете, что вас демонизируют?
Как раз вчера обсуждал эту тему в одной из частных бесед. В политике хуже всего, когда тебя не замечают. По моему убеждению, не обсуждают и не говорят о человеке, который ничего не делает. Если же ты принимаешь участие в развитии политической силы, ты обязательно занимаешь определенную позицию относительно того или иного вопроса. Эта позиция не всегда совпадает с позицией твоих политических оппонентов, и даже партнеров.
Соответственно, с этим и связаны те или иные информационные поводы, которые генерируются искусственно.
Работа с партией, проведение и участие в избирательных кампаниях — это также в определенной мере так называемое влияние, в том числе и на будущее политической силы, которая по состоянию на сегодня является первой по количеству депутатов в Парламенте и первой согласно рейтингам в Украине.
В связи c этим я абсолютно четко осознаю, что будут проблемы, будут возникать некие неудобные вопросы. Но я не чувствую за собой ничего, за что мне было бы стыдно или что нужно было бы скрывать.
На прошлой парламентской неделе коалиция де-факто прекратила свое существование. А де-юре? Есть много дискуссий по этому вопросу.
По моему мнению, коалиции на сегодняшний день нет. Действительно, некоторые нюансы относительно коалиции очень размыто прописаны в регламенте, так как именно регламент детализирует формирование коалиции и все сопутствующие процедуры, связанные с ее работой.
Формально, согласно Конституции, в коалицию должны войти фракции, суммарное количество депутатов которых должно составлять 226 и более. Мы имеем заявления “Самопомочи” и “Батькивщины”, озвученные с трибуны Парламента. И мы имеем заявление фракции Радикальной партии, которое было сделано еще в сентябре, о том, что они выходят из коалиции.
Таким образом, по формальным признакам можно считать, что коалиции нет. Я думаю, это будет озвучено на ближайшем заседании Верховной Рады. И, на мой взгляд, c этим не стоит затягивать.
В таком случае после оглашения о развале коалиции есть 30 дней на формирование новой. Либо по истечению этих же 30 дней, в случае если не формируется новая коалиция, Президент имеет право распустить Парламент и объявить о досрочных выборах. Говорят, что в Администрации более склонны ко второму варианту. Это правда?
Прежде всего, важно подчеркнуть, что Президент — гарант стабильности в государстве. Он не может позволить себе каких-либо резких заявлений, поскольку от его заявлений зависит восприятие Украины со стороны международного сообщества, сотрудничество с МВФ. Сейчас, как известно, мы ожидаем очередной транш от МВФ. И по факту из-за всех последних политических турбулентностей наш меморандум с МВФ стоит под большим знаком вопроса. Что впоследствии может привести к еще более глубоким девальвационным процессам с гривной.
Мы (БПП – ред.) пытаемся убедить коллег из “Народного фронта” в том, что вопрос абсолютно не в персоналиях, а в отношении к Украине. Пытаемся убедить в том, что нам сегодня нужно правительство народного доверия — нам уже не нужно правительство, которые будет определять европейский вектор, он уже и так определен, у всей страны нет ни доли сомнения относительно нашего европейского выбора.
В нынешних условиях крайне необходимо правительство доверия — из министров, которым бы поверило общество. Пускай ими не будет кто-либо из нынешних народных депутатов, наша политическая сила даже будет настаивать на этом. Это в действительности должно быть правительство технократов.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Отставка Яценюка: быть или не быть
Несомненно, многие представители действующего правительства могут оказаться и в новом составе. Но мы не должны исповедовать двойные стандарты — мы должны убрать политиков как c одной, так и с другой стороны. Технократы – и точка!
Исходя из этого, наиболее оптимальным вариантом было бы полное переформатирование Кабмина. Я уверен, что под новый состав технократического Кабмина – с конкретным планом действий и регулярными правительственными отчетами – мы сможем собрать большинство. А также вернем в коалицию те фракции, которые ранее вышли из нее.
Есть информация, что в случае роспуска Парламента и досрочных выборов, что не исключается, “Блок Петра Порошенко” рассматривает, в частности, вариант совместного похода на выборы с так называемым движением Михеила Саакашвили. Это так?
Я не исключаю. Во-первых, стоит помнить о том, что Михеил Саакашвили приглашен в Украину Президентом Украины. От Президента Украины он получил гражданство. Президентом Украины он назначен на должность главы Одесской ОГА.
Кроме того, во всех своих инициативах он был максимально поддержан и Петром Порошенко, и нашей фракцией. Мы активно сотрудничаем со специалистами из его правительства в Грузии. К примеру, система электронных закупок ProZorro, которой так бравирует правительство, была разработана в Администрации Президента при участии Георгия Вашадзе и многих других специалистов-реформаторов, которые в свое время реализовали это в Грузии.
Естественно, мы не придавали этому особой огласки. Если правительство хочет выставить это как свое достижение – нет проблем, мы не собираемся присваивать имена и авторство каким-то реформам.
В команде Михеила Саакашвили, объективно говоря, очень много профессионалов. Поэтому я абсолютно не исключаю, что в случае досрочных выборов “Солидарность” пойдет вместе с его командой.
Главная принципиальная проблема состоит в том, что в случае досрочных выборов мы потеряем слишком много времени. Вначале – 30 дней на переговоры о создании новой коалиции, потом – в случае неудачи – еще время на оглашение Указа Президента о роспуске Парламента с последующим объявлением ЦИК о начале процедуры досрочных выборов. Дальше – 60 дней на избирательную кампанию, после чего процедура обжалования результатов. Затем – формирование руководящего состава Парламента, что в лучшем случае состоится только в сентябре (это если выборы будут летом). После всего еще месяц-полтора “коалициады”, чтобы сформировать Кабмин. Итого, посчитайте — мы теряем полгода работы и реформ в стране, которая сейчас фактически на гране дефолта.
То есть это крайний, но не исключенный вариант?
Это действительно крайний вариант. При всех позитивных моментах, касаемых перезагрузки власти, к сожалению, этот вариант нам сулит слишком много негативных последствий в экономике страны. К тому же мы рискуем потерять поддержку наших международных партнеров, всего мирового сообщества.
