Татары нон грата. Как в Крыму будут спасать Меджлис

На аннексированном полуострове собираются запретить деятельность Меджлиса. #Буквы разобрались в том, что по этому поводу собираются делать его лидеры, и что думают об этом обычные крымские татары.

С 15 февраля в Крыму тянутся суды по запрету Меджлиса крымскотатарского народа. Иск подала “прокурор” Крыма Наталья Поклонская. Она предоставила суду более 500 страниц материалов, которые, по ее мнению, доказывают экстремистскую суть деятельности общественного движения.

По данным Поклонской, Меджлис ведет экстремистскую деятельность с начала 2000-х годов, а его сторонники не раз организовывали акции по блокированию муниципальных органов власти, РОВД и прокуратуры. Кроме того, лидеров Меджлиса обвиняют в организации массовых беспорядков 26 февраля 2014 года у парламента Крыма и в подрыве ЛЭП В Херсонской области 22 ноября 2015 года, после которого Крым был полностью обесточен.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Крым – наш, и за него нужно бороться

Лидеры Меджлиса признают, что, скорее всего, суд удовлетворит иск Поклонской. “Думаю, что уже осенью мы получим первые решения о запрете тех или иных организаций. Но если они замахнулись на Меджлис, то этим ставятся под сомнение положения самой Декларации прав коренных народов. Ведь Меджлис и Курултай созданы как раз на основании этого документа”, – заявил глава Меджлиса Рефат Чубаров.

Уполномоченный Президента Украины по делам крымскотатарского народа Мустафа Джемилев 18 марта выступит на Совете Безопасности ООН и уже сообщил, что будет говорить там как раз о попытках России запретить деятельность Меджлиса. 

“Российская сторона мотивирует запрет Меджлиса тем, что эта организация представляет угрозу территориальной целостности России, то есть считает оккупацию незаконной. То есть автоматически преступниками становятся все сто стран, которые на Генеральной Ассамблее ООН проголосовали за резолюцию, где говорится о незаконности оккупации Крыма”, – сообщил Джемилев.

#Буквы поговорили с тремя крымскими татарами и узнали, что они думают о планах Кремля и как собираются спасать Меджлис.

ЛЕНУР ИСЛЯМОВ, ГЛАВА КООРДИНАЦИОННОГО ШТАБА ПО БЛОКАДЕ КРЫМА, ЧЛЕН МЕДЖЛИСА:

“Я ничему не удивляюсь. Все началось еще, когда Екатерина Вторая издала указ о том, чтобы не препятствовать и даже способствовать перемещению лиц крымскотатарской народности из Крыма.

Хотела сделать нас верноподданными гражданами Российской Империи. Кремль не придумал ничего нового, он просто продолжает эту политику.

Вспомните, как Кремль боролся с украинцами? Называл их предателями и привязывал за ноги к электрическим столбам. Крымских татар тоже объявляли предателями и депортировали. Но при Сталине это делали вагонами, а сейчас вернулись к имперской технологии выдавливания. И запрет Меджлиса – одна из ее форм. Москва просто делает так, чтобы люди сами уезжали из Крыма.

Создает какие-то псевдопатриотические крымскотатарские организации, в которые входят отщепенцы народа и пишут доносы на Меджлис. Все это мы уже проходили, и не раз.

То, что происходит сейчас, – это важный исторический момент. Под машину “Русского мира” сейчас попадут даже те крымские татары, которые думали, что мы зря мутим воду на материке, что Путин не вечный, и надо просто подождать. Теперь они получат снаряд внутрь своего дома в виде сотрудника ФСБ, который придет и скажет: “Вы являетесь сестрой или братом члена Меджлиса. Как вы к этому относитесь?” Этим людям дадут выбор: подписать бумаги об отказе от своего народа или сесть в тюрьму.

Будет большое давление, которое приведет или к массовым переездам из Крыма, или к массовому сопротивлению. Надеюсь, у Кремля найдется хотя бы один процент здравого смысла, чтобы это понять и не запретить Меджлис.

Конечно, мы будем бороться дальше. Меджлис всегда вел ненасильственную борьбу, а сейчас мы вынуждены будем принять чрезвычайное положение. Это означает два возможных варианта развития событий. Решение о том, как мы дальше будем функционировать и помогать татарам, которые попадут под статью об экстремизме в Крыму, будет либо Конгресс, либо президиум Меджлиса на материке.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В случае запрета в Крыму Меджлис готов работать в чрезвычайном режиме

Сложный вопрос, уезжать крымским татарам из Крыма или нет. В свое время еще Чубаров говорил всем: “Как бы ни было тяжело, оставайтесь на своей земле”. Сейчас – то же самое. Татары в Крыму как будто находятся на тонущей подводной лодке, и мы не можем их спасти.

Украина мало что делает для нас, но она дает нам одно – надежду на возвращение. Мы живем этой надеждой. В Крыму ведь давно все перешли на российские автономера, и только татары до сих пор ездят с украинскими. Это маленькая деталь, но показательная. В Крыму эти номера так и называют – “татарскими”.

Я не хотел бы, чтобы большинство крымских татар уехало. Часть людей должна быть в сопротивлении здесь, на материке, а часть – там. Да, их будут сажать, таскать на допросы, обыскивать, репрессировать. Но разве кто-то думает, что вернуть Крым – это легко? Каждый должен выполнить свою миссию, чтобы оккупант понял, что наш народ не сломить. Члены Меджлиса готовы к тюрьме. Это честь – сесть за свой народ или умереть за освобождение своей земли. Так мы к этому относимся”.

ЭСКЕНДЕР МЕМЕТОВ, КРЫМСКИЙ ТАТАРИН ИЗ СЕВАСТОПОЛЯ. СЕМЬ ЛЕТ ЖИВЕТ В КИЕВЕ

“Запрет Меджлдиса – это дурацкая идея. Эти люди хоть знают, как вообще становятся членами Меджлиса? В каждом селе, районе, городе избираются представители от народа. То есть это не люди, которых кто-то назначил, это те, кого выбрали в качестве представителей своих интересов крымские татары. Как можно запретить встречи и общение этих людей, если они даже не зарегистрированы ни как партия, ни как общественная организация?

Не знаю, зачем Кремль так поступает. Когда с людьми хотят наладить отношения, им обычно идут навстречу, а не проводят репрессии и объявляют их террористами. Как еще это можно воспринимать? Если вы хотите запретить Меджлис, это означает запрет воли и свободы слова коренного народа Крыма. У нас как будто отбирают родину, потому что для крымского татарина нет другого места на земле, которое можно назвать родиной.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В Украине отмечают День сопротивления российской оккупации Крыма

Когда Меджлис хотят выставить террористической организацией, это значит, что нас, татар, хотят показать какими-то экстремистами, которые в любой момент могут совершить теракт. Как вообще можно так думать? Теракты не совершают на своей земле, никто не гадит у себя дома.

Даже если официально Мелджлис запретят, его деятельность все равно не прекратится. Вернее, может быть, она утихнет на полуострове, но Меджлисы есть еще в Киеве и во Львове, есть всемирный съезд крымских татар, который называется Конгрессом. Никакими законами нельзя запретить объединение людей.

С момента аннексии мне стало некомфортно находиться в Крыму. Я не скрываю свою позицию, и, наверное, поэтому при прохождении так называемой границы меня всегда тщательно досматривают, задерживают, задают вопросы, которыми то ли хотят спровоцировать на конфликт, то ли показать свое превосходство. Поэтому я редко езжу домой. Где-то раз в полгода.

Все эти два года против крымских татар идут репрессии. У моих родственников не проводили обыски дома, но все равно постоянно приходят представители ФСБ якобы для каких-то переписей, участковые проверяют документы и просят рассказать, кто здесь живет, не видели ли они в этом районе подозрительных личностей. Все это малоприятно. Как и на любой оккупированной Россией территории, люди в Крыму несчастливы”.

СЕИТ-БЕКИР СУЛЕЙМАНОВ, ГЛАВА КИЕВСКОГО ФИЛИАЛА КРЫМСКОТАТАРСКОГО МОЛОДЕЖНОГО ЦЕНТРА:

“У Меджлиса есть свой план действий, но он не разглашается. Проводятся закрытые заседания. Даже если работы не видно, она ведется. Крым – это ведь даже не Москва и не Питер. На полуострове политика Кремля гораздо жестче. Если в этих городах возможны стотысячные демонстрации, страшно представить, что будет, если в Крыму на митинг выйдут даже десять человек.

Запрещение Меджлиса – это очень серьезный шаг со стороны России. Меджлис – не зарегистрированная юридически организация, но ее членов очень много, они есть практически в каждой семье. И если все же Меджлис окажется вне закона в России, от этого пострадает каждый второй крымский татарин. Их будут задерживать на границе, начнутся аресты. Страшно представить, что произойдет.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Европарламент строго осудил беспрецедентные нарушения прав человека в оккупированном Крыму

Понятно, почему Меджлис хотят запретить. Лейтмотив его деятельности – возвращение Крыма в состав Украины, и Россия считает, что это угроза ее целостности.

Даже если Меджлис запретят, я не думаю, что его активные деятели будут уезжать из Крыма. Эти люди – настоящие патриоты, которые пережили возвращение из Узбекистана в Украину, боролись, когда украинские власти вели себя некорректно. Эти люди всегда добивались результата. И вы думаете, сейчас они будут бежать? Единичные переезды возможны, но это не будет массово.

Последние два года в Крыму – сплошное разочарование. Не понимаю, почему те, кто изначально поддерживал аннексию, не вспоминали о том, как на протяжении всей своей истории Россия относилась к малым народам. Тех, кто не хотел прогибаться, всегда уничтожали. Так происходит и сейчас. Крымских татар, которые работают на госслужбе, всячески ущемляют, как это было в 90-е годы. Есть внегласные установки, согласно которым крымских татар просто не продвигают по карьерной лестнице.

Полярность в обществе все время усиливается. Пророссийски настроенные крымчане со временем только укрепляются в своей позиции, а те, кто изначально был против оккупации, не меняют своего отношения. Люди перестают общаться друг с другом, и эта пропасть растет. Хотя есть определенный процент людей, которые перебегают из лагеря в лагерь. В основном бегут из пророссийского лагеря в проукраинский. Но, естественно, эти люди не готовы выходить на улицы и открыто заявлять о своих взглядах.

Я очень тоскую по Крыму. У меня остались там все родственники. Я не видел их уже больше года и не знаю, когда теперь увижу. В январе 2015 года моему отцу запретили въезд в Крым, я знаю, что все мои переписки в Интернете читает ФСБ, я заявляю публично о своей позиции по вопросу Крыма. Не могу сказать с уверенностью, что если я приеду, меня арестуют. Но ведь проверить это можно только опытным путем, а я не хочу подставлять своих знакомых и родственников”.