Суббота, 3 июня, вторая половина дня, район станции метро “Шулявская”. Совладелец интернет-издания #Буквы совершает аварийную остановку, после чего к его автомобилю приближаются сотрудники полиции и требуют документы, а в ответ на закономерные вопросы начинают вести себя все более грубо и даже применяют силу. Рассказываем, в чем неправы правоохранители и как их действия могут быть квалифицированы с юридической точки зрения.

ПРЕДЫСТОРИЯ

Совладелец “Букв” Петр Терентьев, также известный под ником Greg Davis, вместе с одним из журналистов издания находился на редакционном задании. Их автомобиль выполнил аварийную остановку на столичном проспекте Победы. После этого к машине подъехали сотрудники МВД (номер служебного автомобиля – 1555) и потребовали предъявить документы – якобы потому, что на машине Терентьева не была включена аварийная сигнализация, хотя в действительности она работала.

Впоследствии у сотрудников МВД возникли другие претензии – однако они оказались еще более абсурдными. По их словам, поводом для осмотра стала… регистрация транспортного средства в Донецкой области (причем в одном из неоккупированных городов). Полицейские заявили, что “на Владимирскую, 15, пришла телеграмма (с просьбой – ред.) отработать данный район”, а в машине с регистрацией в Донецкой области могут находиться “запрещенные вещи”.

Спустя некоторое время поводом для претензий стало то, что полицейские якобы заметили на автомобиле повреждение (по их словам, “следы ДТП”).

Сотрудники МВД отобрали у Терентьева документы, которые он показывал им из машины. Кроме того, один из правоохранителей выбил из рук совладельца #Букв мобильный телефон, повредив при этом экран.

Вопреки протоколу, они потребовали показать им содержимое лежавшей в салоне авто сумки и отобрали у водителя туристический нож. Терентьев уточняет, что они с пассажиром 5 раз звонили в полицию с просьбой прислать на место событий патруль, однако звонки оказались тщетными. Сами полицейские уехали после того, как им были в очередной раз предъявлены редакционные документы.

По словам Терентьева, полицейские сообщили, что причиной подобного отношения к нему стало заявление, поданное им в милицию после нападения членов “Оплота” в 2014 году. “Второе обращение в милицию было по факту нападения на меня как на корреспондента РБК”, – пишет он, отмечая, что правоохранительные органы в обоих случаях бездействовали. Полицейским это стало известно, поскольку во время разговора они, по собственному утверждению, “пробили” Терентьева по базе.

На номер, с которого пассажир автомобиля звонил в полицию, перезвонили из главка лишь в 20:48 – то есть спустя примерно 4 часа после инцидента. “В результате разговора с лейтенантом стало известно, что полицейские, напавшие на меня, не установили мою личность и сообщили, что конфликт с ними исчерпан”, – пишет Greg Davis.

После того, как ситуация начала получать резонанс в СМИ, на нее отреагировал народный депутат и бывший внештатный советник министра МВД Антон Геращенко. Он написал, что по факту возможных нарушений со стороны полицейских проведет расследование прокуратура. Полиция проведет внутреннее расследование. Геращенко пообещал, что виновные ответят за свои действия.

Спикер столичной полиции Оксана Блищик также подтвердила, что в связи с конфликтом проводится проверка, сообщают “Факты”.

ЧТО НЕ ТАК В ДЕЙСТВИЯХ ПРАВООХРАНИТЕЛЕЙ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ЮРИСТА?

Юристы усматривают грубое нарушение ряда основополагающих норм Конституции и законов Украины, обеспечивающих и гарантирующих ряд личных прав и свобод человека. Кроме того, отмечается нарушение многих материальных и процессуальных норм украинского законодательства, в результате чего унижается честь и достоинство лица, ему наносится ущерб и создается угроза незаконного обвинения.

Отметим, что в то время как #Буквы с помощью соцсетей выяснили, что двое главных антигероев являются служащими 1-го полка особого назначения Нацполиции в г. Киеве (а в прошлом – сотрудниками “Беркута”), правозащитники могли лишь предполагать, что неустановленные лица являются представителями органов полиции. Поведение мужчин на месте событий не добавило ясности: непонятно, по какой процедуре они действовали – по протоколу Уголовно-процессуального кодекса (который предусматривает задержание, обыск лица и выемку вещей) или по процедуре Уголовно-процессуального кодекса об административных правонарушениях (предусматривающей проверку документов, административный арест, личный осмотр и т. д.) Действия правоохранителей имели признаки и тех, и других следственных действий. Наши юридические консультанты отметили, что не были сформулированы какие-либо подозрения или обвинения в адрес Терентьева и журналиста #Букв. Кроме того, были грубо нарушены требования законодательства относительно процедуры оформления процессуальных действий.

Но давайте рассмотрим нарушения подробнее.

НАРУШЕНИЕ ПРОЦЕДУРЫ ОСМОТРА И ОБЫСКА

“В данный момент из Донецка привозится много оружия. У меня есть подозрение, что у вас в машине есть запрещенные вещи”. На просьбу найти понятых: “Понятых вы искать будете. Если я что-то найду, я найду понятых…” В ходе общения один из полицейских демонстративно держит руку на открытом боковом стекле автомобиля и требует, чтобы водитель вышел из машины. “Это мое законное требование”, – утверждает один из полицейских. На вопрос “зачем?” отвечает: “Потому что так надо”. Позже поясняют, что нужно выйти из машины, чтобы сравнить номера с техпаспортом; ответ на просьбу сделать это, просто взглянув на документы, – “Я не запомню”.

Украинское законодательство насчитывает 5 разных понятий относительно осмотра лица и его вещей: это может быть “личный осмотр и осмотр вещей”, “осмотр лица”, “личный обыск”, “обыск лица”, “поверхностная проверка”. Последняя применяется в отношении человека, который не подозревается в совершении какого-либо правонарушения, когда при этом имеются основания считать, что у него при себе имеются запрещенные вещи; в ходе общения полицейские заявляют, что будет проводиться именно поверхностная проверка. Однако:

После проведения процессуальных действий у лица должны остаться копии составленных процессуальных документов; сотрудникам “Букв” они выданы не были (вообще не были выданы какие-либо документы), что является нонсенсом и первым свидетельством незаконности действий полиции;
Перед применением превентивной меры полицейский обязан уведомить лицо о причинах своих действий и довести до его ведома нормативно-правовые акты, на основании которых действует полиция – т. е. разъяснить порядок проведения осмотра или поверхностной проверки и зачитать лицу его права (ч. 3 ст. 31 ЗУ “О Национальной полиции”). В данном случае ничего подобного не произошло: водителю лишь в императивной форме сказали показать содержимое бардачка. При этом суть поверхностной проверки – относительно новой процедуры в украинском законодательстве – осталась неразъясненной.
Если все-таки проводится поверхностная проверка, то ее особенность – отсутствие тактильного контакта полицейских с лицом: правоохранитель осматривает лишь то, что находится у него перед глазами. Человек может продемонстрировать, что находится внутри, например, автомобиля, но показывать отдельные вещи не обязан. Тактильный контакт допустим в том случае, если полицейский проводит по одежде рукой или металлоискателем. Самостоятельно находить отдельные вещи и осматривать их для полицейского недопустимо (ст. 34 ЗУ “О Национальной полиции”). Хотя у полицейских в данном случае не было оснований считать, что в машине находится что-либо запрещенное, они все же настаивали на проверке – вопреки требованию закона. Закон также не помешал им извлечь из автомобиля находившиеся в нем личные вещи (эпизод с туристическим ножом), хотя в п. 6 ч 4. ясно говорится, что хозяин должен сам показывать содержимое авто правоохранителям.
Работники полиции должны руководствоваться принципами эффективности и пропорциональности своих действий – другими словами, принципом нанесения наименьшего ущерба (ст. 29 ЗУ “О Национальной полиции”).

ПРЕВЫШЕНИЕ СЛУЖЕБНЫХ ПОЛНОМОЧИЙ

“Мы контролирующий орган или вы?” Спустя некоторое время полицейский, обращаясь к водителю со стороны пассажирского сиденья, требует от водителя открыть подлокотник и выбивает у него из рук телефон, повреждая при этом экран. Позже продолжают требовать от водителя открыть бардачок. Один из полицейских стоит рядом с автомобилем и раскрывает-закрывает раскладной туристический нож, извлеченный им из автомобиля. В ответ на претензии утверждает, что “никто ничего не отбирал”, и поясняет, что заботится “о своей личной безопасности”. На просьбу вернуть водительские права забравшие их полицейские отвечают, что они находятся у Терентьева в сумке.

“Превышение власти или служебных полномочий, то есть умышленное совершение должностным лицом действий, которые выходят за рамки данных ему прав или полномочий, если они нанесли существенный вред охраняемым законом правам и интересам отдельных граждан […] – наказывается исправительными работами на срок до 2 лет или ограничением свободы на срок до 5 лет, или лишением свободы на срок от 2 до 5 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет” (ст. 365 Уголовного кодекса Украины “Превышение власти или служебных полномочий”).

“Полицейский может применять физическую силу, в т. ч. специальные приемы борьбы (рукопашного боя), для обеспечения личной безопасности и/или безопасности других лиц, прекращения правонарушения, задержания лица, которое совершило правонарушение, если применение других полицейских методов не обеспечивает исполнения полицейским полномочий, возложенных на него законом” (ст. 44 Закона Украины “О Национальной полиции”). Очевидно, что в нашем случае необходимости применять силу не было – и тем не менее один из копов счел нужным выбить из рук водителя телефон.

УГРОЗА НЕЗАКОННОГО ОБВИНЕНИЯ

“Сейчас вы потушите камеру, полезете под седушку, а вдруг у вас там пистолет?” Через некоторое время добавляют: “Вы подозрительно себя ведете, мы подъезжали – вы начали кидаться по машине, может, у вас что-то в салоне есть”. В один из моментов полицейский блокирует открытую дверь автомобиля и на попытки закрыть его спрашивает: “Это нападение?” Заметив повреждение на автомобиле, один из копов предполагает: “А может, вы человека сбили?”

На момент событий не было никакого судебного решения о проведении обыска или осмотра. Вот что об этом говорит законодательство:

Установленные в результате такого обыска доказательства являются недопустимыми (ч. 3 ст. 233 Уголовно-процессуального кодекса Украины).
Доказательства, полученные незаконным путем, не могут быть положены в основу обвинения (ч. 3 ст. 62 Конституции Украины).

НАРУШЕНИЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА, ВКЛЮЧАЯ ПРАВО НА ЗАЩИТУ

“А че ты трусишься? Че вы переживаете? Из машины выйди […] У вас руки трусятся, как у больного человека”. Спустя некоторое время утверждают, что “машина стоит в общественном месте”, а значит, они имеют полное право к ней прикасаться: “Отгоните ее к себе на семейный участок и там будете говорить, чтобы никто к ней не подходил”.

Проведением несанкционированного осмотра/обыска работники полиции фактически лишили наших сотрудников права на защиту/правовую помощь (ст. 59 Конституции Украины, ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса).
Кроме того, были скомпрометированы принципы верховенства права (ст. 8), законности (ст. 9), уважения к человеческому достоинству (ст. 11), обеспечения права на свободу и личную неприкосновенность (ст. 12) и невмешательства в личную жизнь (ст. 15 Уголовно-процессуального кодекса).

НЕСОБЛЮДЕНИЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ЭТИКИ

“На камеру я вам документы не покажу. Нельзя показывать на камеру. Запрещается снимать […] Можете взять бумажку и записать (закрывает камеру ладонью через окно, несмотря на требования Терентьева убрать руки из машины)”. Нагрудный жетон демонстрирует только один из трех присутствующих полицейских. Другой утверждает, что не носит значок, потому что “сломано крепление”.

Полицейский обязан неуклонно придерживаться положений Конституции Украины, законов Украины и других нормативно-правовых актов, которые регламентируют деятельность полиции, и Присяги полицейского, а также уважать и не нарушать права и свободы человека (ч. 1 ст. 18 Закона Украины “О Национальной полиции”).
Обращаясь к лицу, или в случае обращения лица к полицейскому, полицейский обязан назвать свою фамилию, должность, специальное звание и предъявить по требованию служебное удостоверение, дав возможность ознакомиться с изложенной в нем информацией, не выпуская его из рук (ч. 3 ст. 18 Закона Украины “О Национальной полиции”).
На униформе полицейского размещается нагрудный знак с четким указанием его специального жетона. Полицейскому запрещено снимать с униформы или скрывать нагрудный знак, а также каким-либо другим образом мешать прочитыванию информации на нем или фиксированию ее с помощью технических средств (ч. 3 ст. 20 ЗУ “О Национальной полиции” – “Униформа полицейского”).

С точки зрения законодательства поведение сотрудников МВД выглядит уже не обычным хамством и непрофессионализмом, а настоящим произволом. Напомним, что даже устно никаких претензий по существу, кроме остановки в полосе общественного транспорта и “подозрительной” регистрации в Мариуполе, они сотрудникам “Букв” предъявить не смогли, а предъявленные претензии так и не были документально зафиксированы. Как бы там ни было, со стороны данных сотрудников МВД неправомерно требовать объяснений по поводу остановки в том или ином месте, поскольку контроль за правилами дорожного движения – прерогатива сотрудников патрульной полиции.

Отдельные вопросы вызывает координация действий внутри полиции: дополнительный патруль, который несколько раз вызывал спутник Терентьева, так и не приехал, а звонок из главка поступил спустя несколько часов после отъезда напавших на него полицейских. (При этом на месте события они утверждали, что пассажир может продолжать звонить, поскольку вызовы все равно перебрасывают на их патруль.) Запоздало позвонивший Терентьеву лейтенант утверждал, что полицейские считают конфликт исчерпанным. Но можно ли так просто закрыть глаза на нарушение полицейскими не только служебных протоколов, но и базовых прав человека? Мы считаем, что нет, поэтому отправили официальные запросы в МВД и на имя министра Арсена Авакова и ждем их реакции на произошедшее.