Instagram и орторексия: неужели соцсети превращают нас в пищевых невротиков?

В какой момент странички популярных блогеров, пропагандирующих здоровое питание, перестают нас вдохновлять и становятся источником раздражения? Наверное, когда пресловутые “сбалансированность” и “осознанность”, присущие культуре wellness (концепции здорового образа жизни, основанной на сочетании физического и ментального здоровья) превращаются в навязчивое состояние. #Буквы перевели статью Quartz о том, как соцсети могут провоцировать нарушения пищевого поведения: увы, речь далеко не о “фотогеничных” десертах, которые вы покупаете ради красивого кадра.

Если вы когда-либо заказывали себе матча-латте с куркумой, то наверняка знаете человека наподобие Даниэллы Айзекс. Еще недавно эта 24-летняя британская актриса была погружена в мир ЗОЖа, вела неизбежный в таких случаях блог о здоровом питании, выступала на тематических передачах и развивала собственный бренд безглютеновой пищи. Но все изменилось, когда девушка поняла, что такой “здоровый образ жизни” на самом деле пошатнул ее здоровье.

У Айзекс диагностирована орторексия – расстройство пищевого поведения, при котором самоцелью становится не стройность, а фиксация на употреблении “чистой” и “здоровой” пищи. Автобиографическая пьеса Айзекс под названием “Hear Me Raw”, которая будет идти на фестивали “Фриндж” в Эдинбурге до конца августа, честно воспроизводит путь актрисы: от богини, попивающей смузи, к личности, чья жизнь стала менее идеальной и упорядоченной, но более счастливой. Тем самым спектакль подводит нас к еще неисследованной проблеме: что, если всеобщая “культура здоровья” вызывает орторексию?

Кадр постановки Hear Me Raw / Mihaela Bodlovic

У этого понятия довольно сложная история. Сам термин “орторексия” был впервые использован Стивеном Братманом – врачом, практикующим нетрадиционные виды медицины, – в статье для Yoga Journal. Поводом для ее написания стало то, что некоторые клиенты Братмана “стали отказываться от жизненного многообразия, придавая излишнее значение тому, что они кладут себе в рот”. В рецензируемом научном журнале орторексия была впервые упомянута в 2004 году, но общеупотребительным этот термин стал лишь десять лет спустя. В 2014 году звезда Instagram, блогер под ником “Блондинка-веган” (которая сейчас переименовалась в “Сбалансированную блондинку”) призналась своим 70 тысячам подписчиков в том, что орторексия загнала ее в “угол сплошных ограничений”.

Несмотря на упоминания в СМИ, орторексия не включена в Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам (DSM-5), – в основном потому что врачи еще не сформулировали единый критерий диагностики такого расстройства. Что хуже, его порой путают со здоровым питанием как таковым. Как отметил Братман в статье за июль 2017 года, главным различием между этими понятиями является элемент патологии – “навязчивые мысли, компульсивное поведение, самоистязание и введение новых ограничений”. Причем все это может успешно скрываться от окружающих.

Ироничная и деликатная пьеса Айзекс стартует в форме презентации несуществующей книги о здоровом образе жизни – с упражнениями для укрепления тазового дна и раздачей безглютеновых и безлактозных снэков зрителям. Но вскоре на поверхности этого дурманящего позитива начинают проглядывать трещины. По словам Айзекс, перформативная сущность театра хорошо отражает то, как работает механизм “индустрии здоровья”.

Кадры с репетиции постановки / @LipsinkTheatre

“Работая в ней [копирайтером для одного из брендов], я видела все это своими глазами, – говорит она. – Люди, которые управляют такими компаниями, такие же растерянные, как и их клиенты. Они лишь актеры, а Instagram и Snapchat – их спектакли. В своей пьесе я хочу показать, какой за всем этим скрывается беспорядок, и продемонстрировать, что беспорядок – это хорошо”.

Айзекс убеждена, что множество людей в мире ЗОЖ страдают орторексией, независимо от того, признают они это или нет. Но еще она, по сути, утверждает, что такое расстройство вызывает сама культура велнеса (точнее, продвигающие ее соцсети) – а это уже совершенно новое мнение.

Пикси Тернер – биохимик и диетолог. Раньше она тоже страдала орторексией, и в своей июньской статье для журнала “Питание и расстройства веса” подробно исследовала связь этого расстройства с социальными сетями. Опираясь на ответы 680 женщин, она обнаружила, что симптомы сильнее выражены у тех из них, кто активнее пользовался Инстаграмом. “Другие социальные сети не вызывали подобного эффекта”, – отметила Тернер. Ее статья подчеркивает кэрроловский эффект “культуры здоровья” в Instagram, где яркие картинки искажают восприятие людей, склонных к расстройствам пищевого поведения и не обращающихся за советом к профессионалам.

Так выглядит Instagram Пикси Тернер сегодня

Считается, что орторексией страдает менее 1% населения США, однако некоторые исследования показывают, что среди людей, связанных с велнес-индустрией  – инструкторов по йоге, диетологов и студентов, – эта цифра может достигать 86%. Тернер пишет, что нужно провести больше исследований, прежде чем мы сможем указать на причинно-следственную связь, но ирония ее собственного прошлого подсказывает, что “велнес” – лишь социально приемлемое обозначение для нарушения пищевого поведения.

Доктор Лорен Малхайм из Лос-Анджелеса, клинический психолог и специалист по расстройствам пищевого поведения, настроена менее категорично. Хоть она и заметила, что количество пациентов с орторексией возросло в 2010 году (к слову, это год, когда запустился Instagram), Малхайм уверена, что большинство таких клиентов рано или поздно столкнулось бы с какими-то формами пищевых расстройств даже в отсутствие ЗОЖ-культуры – из-за внутренней предрасположенности к ним.

Лорен Малхайм с Киану Ривзом при подготовке к съемкам фильма “До костей” о девушке, больной анорексией

“Велнес-культура способствует тому, что в их случае расстройства проявляются таким образом. Но мы не можем утверждать, что в ее отсутствие эти люди не начали бы страдать от анорексии или других заболеваний”, – говорит она. “Случаи того, что сейчас назвали бы анорексией, фиксировались еще в XIII веке, однако тогда люди голодали из религиозных соображений. Так что не исключено, что расстройства пищевого спектра зависят от социокультурного контекста”.

История Даниэллы Айзекс как будто подтверждает эту гипотезу. При написании своей пьесы она вспомнила пережитые в юности трамвы и психологические проблемы и пришла к выводу, что моральная нестабильность послужила для нее фактором риска.

“В моем случае орторексия стала лишь очередным проявлением ОКР и тревожности – одним из способов получить контроль над вещами, которые ты не можешь контролировать”, – говорит она. “Но из-за того, что мы постоянно окружены как едой, так и рекламными образами, на которые нас призывают равняться, это легко превращается в навязчивую идею. Делая смузи с точной пропорцией миндального молока и семен чиа, чувствуешь себя гораздо увереннее, чем пытаясь отвечать на вопросы без ответов, которые тебе подбрасывает жизнь”.

Гвинет Пэлтроу – одна из голливудских сторонниц велнеса / Terry Wyatt/Getty Images

У орторексии есть еще одна отличительная черта – и она, пожалуй, лишь подчеркивает ее связь с велнес-культурой. При анорексии существует определенный культурный порог поощрения, который человек получает за похудение (вспомните, как резко таблоиды начинают называть “мешком с костями” голливудских актрис, о которых еще недавно писали: “она так похорошела!”). Поскольку орторексия не связана с похудением, ее жертвы могут не только выглядеть нормально, но даже казаться – в нынешнем культурном контексте – примерами для подражания, и пожинать свою долю прибыли в индустрии с оборотом $3,7 млрд. Сюда входят многотысячные гонорары за книги, бесплатная одежда и еда от брендов и другие предложения, которые спонсоры присылают новоявленным звездам Instagram, не признающимся в том, что в жизни у них не все так идеально. Как со знанием дела говорит персонаж Айзекс в пьесе: “Мир восхитится тобой, когда ты перейдешь на ЗОЖ!”

Для Тернер, чья аудитория в Instagram к моменту ее отказа от веганства достигла 115 тысяч человек, уход из велнеса ради собственного здоровья также означал отказ от новых возможностей в бизнесе.”Для меня Instagram был главным переносчиком болезни. Как только я начала ограничивать себя в еде, количество подписчиков начало стремительно расти, я стала получать бесплатную продукцию, приглашения и так далее, – говорит она. – Когда я начала снимать эти ограничения, и как следствие публиковать какие-то другие вещи, прирост читателей прекратился примерно на год”.

Теперь Тернер публикует только такие мотивационные картинки. “Мудрости по средам. “Ноцебо” – безвредное средство, которое вредит вам из-за того, что вы считаете его вредным” (эффект, противоположный плацебо – ред.)

Общество все еще недооценивает нарушения пищевого поведения, лечение которых бывает невероятно трудным. И хотя мы пока не можем утверждать, что велнес-культура вызывает орторексию, Тернер уверена, что масштаб аудитории Instagram (более 700 миллионов пользователей) вкупе с их интересом к еде (42% пользователей соцсетей ищут советы по питанию) говорит о необходимости новых исследований в данной области.

Айзекс же надеется, что ее пьеса заставит людей задуматься над тем, что скрывает за собой “яркая обертка из вдохновляющих фразочек”, присущая культуре ЗОЖ.

“Когда мне пришлось начать бороться с орторексией, я не чувствовала себя проигравшей, – говорит она. – Это всего лишь ваш глупый мозг повторяет: ты плохо стараешься! Я все же надеюсь, что люди, посмотревшие спектакль, скажут себе: “Ух ты, эта девчонка сейчас наслаждается жизнью, как никогда прежде””.