Украинский ведущий Анатолий Анатолич четыре года проработал на утреннем шоу “Сніданок с 1+1”. Казалось бы, о чем еще можно мечтать? Участие в рейтинговой телепередаче страны, удобный график и большая популярность. Но Анатолию Анатоличу стало тесно в рамках телевизионного шоу, и он, рискнув работой и деньгами, создает собственный проект. Да еще и на платформе YouTube. Уже спустя год к ним выстраиваются в очередь рекламодатели, а количество зрителей только растет. #Буквы пообщались с первопроходцем украинского YouTube о том, как создавался проект и в чем секрет его успеха.
Фото: “Буквы”
– Вашему проекту уже год. Вы успели собрать 100 тысяч подписчиков и получить серебряную кнопку от YouTube, с чем мы вас поздравляем.
– Ждем кнопку. Думаю, летом получим.
– Самый главный вопрос – в какой момент возникла идея проекта «Зе Интервьюер» и почему именно YouTube?
– Идея возникла как телевизионная история 1,5 года назад. У меня было несколько идей для больших интервью со звездами. Я пообщался с одним телевизионным продюсером, но он сказал, что интервью никому не интересны, что это умирающий жанр. Потом я принял решение заканчивать работу на “Сниданке” (“Сніданок з 1+1” – утренняя передача на телеканале “1+1” – ред.). Думал, чем заниматься. Вместе с женой сделали пилотный выпуск. Встретились с одним режиссером, ему понравилось, с Артемом Григоряном, который сейчас и занимается проектом. От пилота до первого эпизода с Женей Галичем прошло месяца полтора. Женя Галич перед “Евровидением” – это был первый эпизод, который вышел. Вот так появился “Зе Интервьюер”.
– Когда мы увидим пилотный выпуск с вашей супругой?
– Никогда. Маленький кусочек есть в нашем новогоднем выпуске. Мы сделали там некую подборку разных кусочков программы, и там есть маленький отрывок интервью с моей женой в автомобиле, где мы ссоримся 5 из 10 минут. Но полностью оно точно не выйдет. Это было больше года назад. Сейчас она ещё круче, как пиарщик, и позже я сделаю с ней новое большое интервью.
– Сколько времени уходит на создание одной серии? Что самое сложное?
– Самое сложное – договориться с людьми. Съемка занимает часа три. Например, договориться с Олегом Винником про дату интервью очень сложно. Хотя мы общаемся. И так с кем угодно – все заняты. Монтаж можно сделать за два дня. Но обычно мы выпускаем не сразу, а через неделю. Например, сейчас у нас есть пять новых интервью, которые мы выпустим в июне – начале июля.
– Как продумываете сценарий выпуска? Или импровизируете?
– Отличие “Зе Интервьюера” от стандартного на креслах в том, что у нас несколько локаций, как минимум три. А бывает и пять. И я стараюсь делить вопросы по некоторым сферам и локациям. Мы не можем менять хронологию в монтаже, поэтому должны соблюдать сценарий интервью сразу на съемке. И если человек переходит на семью, а я об этом думал поговорить в кафе – в более интимной обстановке, я не могу ему сказать: “Тихо-тихо, сейчас поговорим про бизнес, а потом – про семью”. Поэтому приходится постоянно перестраиваться. Но, по сути, блоки вопросов готовы заранее.
– Не можем не спросить о финансовой части. Кто оплачивает?
– Оплачиваю я, потому что “Зе Интервьюер” — это мой проект. Я им горжусь не как ведущий, а скорее как продюсер, как человек, который это организовал. Я собрал команду, которая у нас не менялась с начала программы. Поменялись только администратор и звукорежиссер. Например, наш фотограф Саша – молодой 20-летний парень, написал нам в Instagram: “Я хочу фотографировать у вас, можно я попробую”. Я согласился. Оказалось, он очень крутой портретист. Сейчас он делает фотоссесии Максу Барских и так далее. Вот такая команда. И монтажом тоже занимается эта же команда.
Фото: @anatoliyanatolich / Instagram
– Вы все оплачиваете? И зарплаты в том числе?
– Да. Изначально, понятно, что я оплачивал, но эпизод обходится по-разному. В среднем от 500$ до 1000$. Все получают зарплаты. Я получаю деньги от спонсоров. От монетизации (оплаты за просмотры в YouTube – ред.) я получаю небольшие деньги – в районе $2000. Это за 10 миллионов просмотров. Это не такие большие деньги.
– У вас уже много коллабораций?
– У нас – много, но мы и отказывали многим. В среднем у нас два-три партнера за программу. Мы не можем себе позволить взять $30 000, как это позволяют себе российские блогеры. У нас таких бюджетов нет, поэтому значительно меньшие суммы. Но в целом “Зе Интервьюер” – это экономически выгодный проект.
– Он уже окупил себя?
– Да. Хотя у нас спонсоры появились с 4-5 эпизода. Первые спонсоры – это было 700 долларов, и это был для нас праздник. Кстати, первый наш спонсор – “Moyo” (интернет-магазин – ред.). Я им благодарен за это. Сейчас из постоянных спонсоров – “Turkish Airlines”, “Е-каталог”, “Kyivstar” очень долго был, “Балтика” – это спецпроект, 7 эпизодов исключительно с “Балтикой”. Я им тоже очень благодарен, потому что мы сделали интервью с такими людьми, с которыми я бы в принципе, в обычном “Зе Интервьюере”, может, и не сделал. Но благодаря такому партнеру и финансовой независимости – получилось кайфово.
Финансовая независимость в творчестве помогает во многих проектах, даже телевизионных. Не было бы “Орла и решки”, если бы не Нателла Крапивина (создателя телепроекта “Орел и решка”, продюсера Светланы Лободы – ред.), которая могла в свое время рискнуть и вкинуть деньги, если я не ошибаюсь, 50 000$ или 60 000$.
Финансовая независимость дает творческую свободу. А зарабатывать на проекте “Зе Интервьюер” можно. С самого прибыльного эпизода мы заработали где-то 100 000 гривен. Вообще, YouTube настолько демократическая и крутая платформа, что каждый человек, не имея даже $1000 на эпизод, может снять блог, и он станет популярным. В этом суть.
– То есть в Украине на YouTube зарабатывать можно?
– Абсолютно. Я скажу сейчас по-другому. Мне говорили, что нужно уходить с работы, если есть вариант зарабатывать в два раза больше. Когда я уходил с “плюсов” и пошел работать на телеканал “Прямой” (“Прямий” – украинский информационный канал – ред.), то про схему “в два раза больше” я не знал. Я решил, что нужно получать в пять раз больше, по глупости своей, но так я в итоге и получаю. Я не могу назвать зарплату на “1+1” и не могу назвать зарплату (потому что это коммерческая тайна) на “Прямом”. Но на “Прямом” я получаю в несколько раз больше, чем на “плюсах”. А в “Зе Интервьюер” я получаю еще в несколько раз больше, чем на “Прямом”. Вот такая финансовая пирамида. В принципе, можно ничем не заниматься, кроме YouTube. Я думаю, что за этим будущее. Поэтому мы запускаем еще три проекта на этой платформе.
– Как вы все успеваете?
– Пока не очень успеваем.
– Вы и утреннюю передачу ведете. Во сколько вы вообще встаёте? Сколько вы спите? Как это всё успеть?
– Сложно. Вот я не высыпаюсь. Это большая проблема, но всему свое время.
– На “Прямом” вы же не просто ведущий утреннего шоу. Вы еще и принимаете участие в его создании?
– Задача была сделать утреннее шоу. Я считаю, что утренняя программа на “Прямом” – это удивительный продукт. При том, что делают её семь-восемь человек. Для сравнения: любое шоу на большом канале – это в среднем 50 человек. А YouTube, повторюсь, – это главная демократическая платформа. Я думаю, что он максимально интегрируется в телевизор. Но когда мне предлагают “Зе Интервьюер” перенести на телевидение, а такое уже было, мне это неинтересно.
– Но тем не менее на радио Хіт FM вы тоже запустили этот проект.
– Это дружеская коллаборация. Больше как промо “Зе Интервьюер”, и это мое некое возвращение в родные пенаты. Потому что я там работал 7 лет, и это моя родная радиостанция. Но в Интернете у нас всё “true” – настоящее. Мы хотим делать интервью два часа, мы его делаем два часа. В этом кайф. Хочу – сделаю 20 минут. Хочу этого человека, а мне на каком-то канале скажут – нет, какой Паша Вржещ (создатель лого Ukraine NOW – ред.), зачем тебе нужно это интервью? Я отвечу, что хочу с ним интервью. Это человек, который создавал лого Ukraine NOW, делал логотип “Евровидения”. Кайф, что я могу это делать, и я знаю, что есть люди, которые хотят это посмотреть.
– Это видно даже по тому, какой вы на телеканале и на YouTube. Кажется, будто два разных человека.
– Я бы не сказал. Просто на YouTube я себе больше позволяю. Что такое телевидение? Ну, смотрят мой эфир где-то 5 миллионов человек. Несомненно, я благодарен этим зрителям, что они со мной в этот момент. Но по факту у нас в стране 8 миллионов молодых людей. Это люди в возрасте от 18 до 28 лет. Это те люди, которые сейчас создают нашу страну. Я представлял себе, что это такие миллениалы, которые летают лоукостами в Европу, ходят в Balenciaga, смотрят все “Зе Интервьюер”. Ничего подобного. Это оказалась плачевная история. Потому что из этих 8 миллионов 75% никогда не были за границей, 80% – не знают английского языка. Те же 70% смотрят телевизор каждый день по два часа. Да, остается немного – это где-то миллион человек, но этот миллион – это те самые люди, которые смотрят “Зе Интервьюер”, которые сортируют мусор и которые, наверное, не ездят по полосе для общественного транспорта.
Фото: “Буквы”
– То есть на вашем канале должен быть минимум миллион подписчиков из Украины?
– Получается, что да. У нас таких немного оказалось. В случае с российскими YouTube-каналами, у них, конечно, совершенно другой рынок, в десять раз больше. У них там есть Прибалтика. Про “Зе Интервьюер” могу сказать, что 90% — смотрят из Украины.
– А на втором месте какая страна?
– Россия. Там небольшой процент. На третьем – США. На четвертом – Польша.
– Персонажи все-таки в передаче в основном украинские.
– Там не большая разница между Россией и США. Мне это льстит даже.
– Как раз хотела спросить о развитии украинского YouTube. В каком он сейчас состоянии?
– А ты была на “ВидеоЖаре”?
– Хотела попасть, но не смогла.
– Я не был на “ВидеоЖаре”, но по одной простой причине. Возьмем, например, канал “Чоткий паца” – самый популярный украинский канал. Он набирает около 5 миллионов просмотров за выходные. Выходит пародия на песню “Цвет настроения синий” и набирает 5 миллионов просмотров. Или я снимался у них в пародии на клип “Розовое вино”. Не знаю, сколько там миллионов, но до фига.
На “ВидеоЖаре” было очень много тем. Выступали ребята, которые ведут бизнес-каналы. На них пришло человек сто. А на других блогеров – типа “Чоткого паци” или каких-то детских блогеров – пришли тысячи людей. Эти 5 миллионов зрителей “Чоткого паци” – это все равно другие люди, не те, которые смотрят “Зе Интервьюер”. Поэтому я не понимаю, когда люди рекламируют в “Чотком паце” свои бизнес-каналы. Это тупо. Потому что это дети. У них весь юмор построен на “сплю на парте”, “сьогодні ми будем сині”. Они, несомненно, заслуживают внимания, они существуют, их смотрят и любят дети. Мой крестник позвонил мне и начал говорить не про “Зе Интервьюер”, а про то, что видел меня в “Чотком паце”. Говорит: “Круто, чувак, это успех”.
– А ваши дети что смотрят (у Анатолия – две дочки – ред.)?
– Они смотрят “Зе Интервьюер”. Им нравится. Пересматривали эпизод с Артемом Пивоваровым. Смотрели интервью с “Open Kids”. Это для них суперкруто. Украинский YouTube – существует. В такой немножко извращенной форме. Но так как мы, по сути, оказались первопроходцами в 2017 году, получается, что мы первые эту всю сферу заняли, и все, кто сейчас делает подобные штуки, – понятно, что их будут сравнивать с нами.
– Вас не раздражает, когда вас сравнивают c Юрием Дудем?
– Нет. Я когда-то смотрел большую конференцию с Дудем на стадионе “Олимпийский” (в РФ – ред.), где он как раз говорил о каналах в формате интервью. Он сказал о том, что появляется очень много таких каналов, и на огромном экране показал несколько. Это все были российские блоги. Единственная фотография украинского блога была “Зе Интервьюер” – фотография нашего интервью с Василием Ломаченко. Мне было приятно, что нас там отметили. Он говорил, что это круто, что появляются такие форматы. Вообще, формат Дудя и формат “Зе Интервьюер” – абсолютно разные. Нас проще сравнивать с YouTube-каналом “Вписка”, который делают редакторы российского “The Flow”. Это интервью. Они появились после нас через полгода.
– Но у Юрия Дудя вопросы более провокационные.
– У нас сейчас в этом плане самый жесткий – это Черняк в своем бизнес-блоге “Big Money”. Он задает жесткие вопросы. У него была интересная беседа с Дмитрием Портнягиным, которого он пытался “замочить”. Но опять-таки, в чем отличие формата Дудя от нашего: мы не пытаемся гостя вывести в зону дискомфорта. Не пытаемся его “мочить”. Мы пытаемся, наоборот, ввести его в зону комфорта и показать его человеком, а уже выводы пускай делает зритель. Не я буду навязывать свое мнение, как делают, кстати, многие интервьюеры.
Я знаю много о людях, с которыми общаюсь в программе “Зе Интервьюер”. Знаю такие вещи, которые могли бы быть суперсенсацией, но я этим не пользуюсь, потому что это непорядочно, а во-вторых, не так работает жанр интервью в нашей стране. Я всегда привожу пример нашего интервью с Женей Галичем. У нас был потрясающий блок про наркотики. Но понятно, если бы мы его выпустили, то перед “Евровидением” у Жени были бы проблемы. Его бы начали все задалбывать. Мы идем на уступки для того, чтобы получить контент.
Фото: “Буквы”
– Если бы у вас не было таких связей в шоу-бизнесе, как вы думаете, у вас бы получился этот проект?
– Это очень сложно. Да, это вот то, что любой молодой студент, когда появился “Зе Интервьюер”, когда появился Дудь, думает: “Вот сейчас я как возьму, как посажу перед собой Лободу и спрошу: “Лобода, чей Крым?”. Или посадит Ивана Дорна и спросит: “Так что все-таки, ты с тризубом зачем выходил?”. Это не работает. Такого не существует. Получить доступ к телу Ивана Дорна или Светланы Лободы, или Сергея Бабкина – это очень непросто. Есть журналистская этика. Если человек говорит, что он не обсуждает свою личную жизнь, – он её не обсуждает. Или кто-то нам говорит: я не говорю о политике, и это принципиальный вопрос. Окей. Мы понимаем.
– Вы начинали брать интервью у певцов, артистов, рэперов…
– Но рэперы сейчас закончились у нас, к сожалению, в стране.
– Интервью с политиками, депутатами. Не думали о таком?
– Политику мы пока сознательно не трогаем. Нам хватает сейчас бизнесменов. В ближайшее время у нас будут – Дима Дубилет, Паша Вржещ, Андрей Федорив, генеральный директор “Макдональдз” (это очень крутая история, потому что там покажем закулисье). Это будут владельцы крупнейшей сети кинотеатров, владельцы крупнейших пивоварень, владельцы бизнеса. Интересно показать, кто же этот человек, который владеет наибольшим количеством кинотеатров в Украине. Он чей-то сын или добился этого с нуля, какие черты характера позволили ему этого добиться. Вот об этом мы говорим в программе. Меньше о цифрах, хотя об этом мы тоже говорим. У нас задача, как бы это пафосно ни звучало, – воспитательная. Это то, чего мне не хватает на телевидении – показать историю, полноценную жизнь человека, который разработал логотип для нашей страны. Об этом покажут сюжет и расскажут, что презентовали такой-то логотип. Конец истории. Мы же покажем, кто этот человек, почему он так сделал.
– Ваша цель – вдохновлять людей примерами?
– Абсолютно верно. Это задача “Зе Интервьюера”. Конечно, есть политики, с которыми я хотел бы пообщаться. С Олегом Ляшко или Нестором Шуфричем. С женой Президента я бы хотел пообщаться, с Владимиром Гройсманом. Может, мы к этому придем. Посмотрим. Пользуясь случаем, хочу пригласить жену Президента на интервью. Может, прочитает ее пресс-секретарь.
– Из России вы никого не собираетесь приглашать на интервью?
– Мы не ездим в Россию. Это моя позиция.
– Вы работаете на телевидении ради денег?
– Нет. Мне нравится.
– Это возвращаясь к вопросу, как вы все успеваете. Ведь вы могли бы уйти и заниматься проектом на YouTube.
– Я всегда могу уйти. То есть я финансово независим от телевидения уже давно и никогда не был зависим. Всегда для ведущих основной заработок – это корпоративы. Правда, мой основной заработок теперь – это YouTube. Поэтому от телевидения я независим. Во-вторых, мне еще нравится то, что мы делаем, я от этого получаю удовольствие. Это некий вызов – сможем ли мы сделать утреннюю программу с ресурсами меньше в разы, чем у других? Оказывается, можем, и она может отличаться от других.
Фото: @anatoliyanatolich / Instagram
– Вы часто путешествуете в Америку. Не было мыслей переехать?
– Мы обсуждали этот вариант с женой, но пока наш вид деятельности нам этого не позволяет. Поэтому, скорее всего, переезжать не будем, но, возможно, мои дети будут там учиться. Алиса любит рисовать, и, если она решит поступать в Калифорнийскую школу искусств, я буду только рад.
– Алиса же идет в этом году в школу. Готовы к этому?
– Она будет учиться во французской школе. Даже я начинаю учить французский ради нее. Чтобы понимать, что она мне там рассказывает. Дети стимулируют.
– Ваше мнение: Украина – это страна возможностей?
– Несомненно. Особенно сейчас. При всем ощущении огромной задницы в нашей стране, Украина – страна возможностей. Если пообщаться с жителями района Заречный в Кривом Роге, они намного более скептически относятся к Украине как к стране, и не такой уже Путин для них х*йло и так далее. Конечно, не так всё хорошо, как показывают по телевизору: патриоты, вышиванки, “Океан Эльзы”, стадион. Все намного сложнее. Но если говорить о медиасфере, то у нас много возможностей. Можно снять блог. У нас не такая уж и большая конкуренция, как в США, например. Все очень просто. Или что тебе мешает пойти, начать бегать и пробежать Нью-Йоркский марафон. Нужно надеть кроссовки и пробежать. Всё. Ты можешь бежать в шортах за 5 гривен. Это все детали. То же самое на YouTube. Заведи свой канал, запиши видео.
– Готовите новые проекты?
– Да. Один проект будет называться “Шмотки-шоу”. Это двухминутные интервью с людьми на улице про их одежду, во что они одеты, сколько это стоит, откуда эти вещи. Второй проект – это совместный проект с Сашей Андросовым, ведущим украинского “Что? Где? Когда?”. Мне пришла идея создать YouTube-версию передачи, но в неформальной обстановке, с алкоголем даже. И вопросы могут быть пошлые. Мы же шутим по-черному в обычной жизни.
Продолжая беседу с Анатолием, #Буквы предложили ему ответить на ряд вопросов в формате блиц-интервью.
– Instagram или Facebook?
– Instagram.
– Телевидение или YouTube?
– YouTube.
– Совет начинающим видеоблогерам.
– Снять видеоблог.
– Кем бы вы стали, если не ведущим?
– Наркоманом нельзя говорить? (Смеется). Сложный вопрос. Я сейчас не могу быстро ответить. Вообще, я не употребляю наркотики.
– Алкоголь?
– Могу пить вино сейчас. Я пробовал в жизни марихуану, но это было 4 года назад. Последние четыре года я не употреблял вообще ничего. И даже если раньше я мог пить виски, то сейчас я могу пить только вино. Я перестал получать удовольствие от алкоголя. Мне не нравится состояние, в котором я не контролирую то, что происходит. Значит, кем бы я был… Я работал бы в прокате скейтов в Санта-Монике. Может, этим и закончу жизнь на старости лет.
– Три причины, почему люди должны смотреть “Зе Интервьюер”.
– Потому что полезно. Это повышает потенцию и улучшает рост волос.
#Буквы благодарят кафе-бар Fine за предоставленную локацию.
