Вообще главной задачей законопроекта было вернуть уголовную ответственность за незаконное обогащение. В феврале 2019 года Конституционный суд отменил эту норму закона. Решение было раскритиковано как внутри страны, так и международными партнерами. Поэтому новая власть пообещала исправить ситуацию и вернуть эту статью.

Ее не только вернули, но и добавили еще нормы, которые должны позволить эффективнее бороться с коррупцией. Так, было предложено в статье 62 закона «О банках и банковской деятельности» более детально прописать, при каких условиях Государственное бюро расследований (ГБР), Национальное антикоррупционное бюро (НАБУ) и органы прокуратуры могут получить доступ к банковской тайне.

«… по делам по выявлению необоснованных активов и сбора доказательств их необоснованности в пределах компетенции органов – по их письменному требованию относительно операций по счетам конкретного юридического лица, физического лица – субъекта предпринимательской деятельности или физического лица за конкретный промежуток времени с указанием контрагентов», – говорится в ч. 31 ст. 62 закона.

Отметим, что, согласно документу, доступ к банковской тайне также имеют Служба безопасности (СБУ), Национальная полиция, Антимонопольный комитет.

В феврале Национальный банк (НБУ) привел в соответствие с требованиями законодательства порядок раскрытия банковской тайны. В пресс-службе Нацбанка отметили, что теперь соответствующие госорганы «могут получить по письменному запросу без решения суда доступ к информации об операциях по счетам лиц, включая информацию о контрагентах, даже если их счета открыты в других банках».

Стоит отметить, что еще до принятия законопроекта №1031 нынешнее законодательство предусматривало доступ правоохранительных органов к банковской тайне без решения суда, лишь по письменному обращению. Собеседник «Букв» в Нацбанке отмечает, что порядок раскрытия практически не изменился, закон «О банке и банковской деятельности» лишь получил некоторые уточнения. Например, доступ к информации об контрагенте – физическое или юридическое лицо, который участвует в сделке. Это должно позволить правоохранительным органом отследить наличие незаконных активов.

По информации пресс-службы Нацбанка, в 2019 году правоохранители получили 155 разрешений на доступ к банковской тайне. Среди них: Генеральная прокуратура (ГПУ) – 62 раза, Нацполиция – 28 раз, СБУ – 19 раз, НАБУ – 18 раз, а ДБР – 12 раз. Также в НБУ сообщили, что во втором полугодии чаще всего к ним обращалась ГПУ.

Но, конечно, остается открытым вопрос, не начнут ли эти органы отслеживать историю банковских счетов всех граждан? В самом законе, как говорилось выше, правоохранительные органы могут получить доступ к информации о предпринимателях и физлицах. На деле же письменный запрос может быть и отклонен, если правоохранители не убедят Нацбанк в необходимости раскрытия тайны в соответствии с нормами законодательства.

Нардеп от «Слуги народа» Александр Качура считает, что те, кто не связан с коррупцией, могут спать спокойно. Потому что закон рассчитан исключительно на коррупционеров.

«Если запрашивать информацию в банке только по решению суда, доступ к банковской тайне может затянуться на какое-то время. За этот период владелец счетов может успеть вывести все активы», – объясняет депутат «Буквам».

Хотя лично Качура считает, что доступ к банковской тайне должен быть только по решению суда. Но такой вариант возможен тогда, когда в стране уменьшится уровень коррупции.

«Буквы» также связались с представителями банковского сектора. Глава Совета Независимой ассоциации банков Украины Роман Шпек ответил, что не считает, что это как-то негативно отразится на работе данного сегмента рынка.

«Указанные изменения законодательства в установленном порядке вступили в силу и обязательны для исполнения банками. Банки же нейтрально оценивают такие изменения, поскольку банковская тайна не должна быть обстоятельством, которое затрудняет или делает невозможным расследование фактов, свидетельствующие о преступлении», – прокомментировал он «Буквам».

Также Шпек считает, что упрощенная процедура доступа к банковской тайне прямо не повлияет на деятельность банков. Но в то же время, расширение возможностей правоохранительных органов в отношении доступа к этой информации не должно подтолкнуть к неправомерному давлению на лиц, в отношении которых такие данные предоставляется, отмечает банкир.

«Подобная информация является чувствительной, поэтому государство должно обеспечить ее получение и использование исключительно в законных целях. А каждый факт неправомерного получения или использования должен расследоваться», – добавляет Шпек.

В то же время в «Приватбанке» упрощенный доступ правоохранителей к банковской тайне не приветствуют. В разговоре с «Буквами» там говорят, что новые нормы закона могут существенно нарушать права юридических и физических лиц, которые могли иметь отношения с коррупционерами, но сами не участвовали в каких-либо схемах. Теперь же по запросу правоохранительных органов банки должны представлять информацию обо всех лицах.

«В такой ситуации не исключены злоупотребления, а значит увеличится угроза неоправданного раскрытия банковской тайны с возможным ущербом для клиентов банков и репутации самих банков», – комментирует «Буквам» руководитель департамента PR и внутренних коммуникаций «Приватбанка» Лилия Зубарева.

В Независимой ассоциации банков согласны, что данные клиентов должны тщательно охраняться. Именно поэтому они не должны предоставлять информацию непредусмотренную законом.

Но от упрощенного доступа к банковской тайне никуда убежать не удалось бы. «Глобализация экономики требует более прозрачных подходов к вопросам ведения бизнеса, приобретение активов», – говорит «Буквам» Роман Шпек.

В этом процессе задействована и Украина. Осенью прошлого года Верховная Рада окончательно поддержала имплементацию соглашения FATCA с США. В Министерстве финансов тогда рассказали, что теперь налоговая служба США сможет получать информацию об американских налогоплательщиках в Украине. Пока этот процесс работает в одностороннем режиме.

«Таким образом, понятие банковской тайны, как что-то неприкосновенное, уже в прошлом. При законных основаниях, уполномоченные государственные органы во всем мире расширяют свои возможности по получению этой информации», – резюмирует Шпек.