Уходящий 2019 год для Украины был годом выборов. Не только потому, что на этот год выпали плановая президентская и внеплановая парламентская избирательные кампании. Всем нам, гражданам Украины с президентской корочкой и без таковой, жизнь неоднократно предъявляла судьбоносные развилки и предлагала угадать путь, ведущий к выходу из лабиринта. Или не угадать и в очередной раз упереться в тупик.

Самый очевидный выбор выскочил перед украинскими избирателями прямо в новогоднюю ночь. Владимир Зеленский, державший долгую театральную паузу в обнародовании своих планов на президентскую кампанию, вдруг недвусмысленно заявил: иду! Борьба между многоопытным политиком Петром Порошенко и политическим неофитом, ворвавшимся в выборы прямо с киношных подмостков, Владимиром Зеленским была без преувеличения эпической.

Было все – и публичная сдача анализов “на трезвость”, и невероятные дебаты на стадионе НСК “Олимпийский”, и ожесточенные ботовойны в Facebook.

Эту битву описывали по-разному: как противостояние нового и старого, реализма и отрицания реальности, профессионализма и дилетантского подхода, и, конечно, проукраинской и антиукраинской позиций. Однако все эти альтернативы так или иначе актуализировались в рамках всех предыдущих предвыборных баталий. Что было принципиально новым теперь – так это выбор между охранительной установкой “как бы чего не вышло похуже” и неистовым стремлением к риску.

Кажется, впервые в новейшей истории украинцы решили рискнуть по-крупному.  Владимир Зеленский стал президентом Украины благодаря поддержке рекордных 73% граждан, пришедших на избирательные участки. Это решение сложно назвать временным помутнением консервативного национального сознания, ведь нового президента поддержали и на парламентских выборах, предоставив в его распоряжение полный контроль над Верховной Радой. Владимир Зеленский, чей политический опыт до 2019 года ограничивался работой в сериале про президента-самоучку и многолетними политическими пародиями, вдруг получил власть в объеме, близком к абсолюту. Рисковать так рисковать!

Невозможно отрицать тот факт, что избирательный марафон-2019 прошел под знаком выбора между войной и миром. Зеленский пришел как президент мира, призванный разрушить коррупционную “ценность” войны и привнести человеческие интонации в политический язык, на котором политики привыкли описывать реальность военного конфликта. Президент очень четко и чутко уловил этот общественный запрос, и с готовностью на него ответил. Всего за полгода ему удалось положить в свою копилку политических достижений возврат удерживаемых врагом украинских заложников, в том числе легендарного Олега Сенцова, разморозить Нормандский формат переговоров и успешно дебютировать в качестве переговорщика на высшем уровне, обеспечить разведение сил на трех участках линии фронта и запланировать еще три. Зеленский действительно выглядит президентом мира.

Однако несмотря на все усилия и видимые успехи, ему не удалось достичь главной из заявленных им же самим целей мирного процесса – остановить военные потери. И до прихода Владимира Зеленского во власть, и после на фронте погибали и продолжают погибать украинские военные. На самом деле выбора между войной и миром у нас нет – в Украине война. Президент подходит к своей главной развилке, где налево пойти – значит открыто признать реальность войны и потерять часть своего рейтинга, а направо пойти – значит имитировать успешный мирный процесс “малых шагов”, рискуя в перспективе потерять нечто большее.

В уходящем году Владимиру Зеленскому пришлось сделать бесчисленное множество выборов, возможно больше, чем за все его предыдущие годы вместе взятые – баллотироваться или нет, распускать парламент или нет, пойти на тотальную перезагрузку власти или оставить, например, Арсена Авакова в правительстве, обеспечить обещанные «посадки» любой ценой или признать, что соблюдение буквы закона важнее справедливости, использовать ли вообще свою мегапопулярность как индульгенцию, мандат на достижение результата неважно каким способом.

Ему нужно было выбрать правильную интонацию в разговоре с теми, кто многократно сильнее и опытнее – лидерами стран-партнеров – и теми, кто слабее, кто чувствует себя проигравшим в собственной стране.

Надо сказать, что с первой задачей Владимир Зеленский справляется пока несравнимо лучше, чем со второй. По крайней мере в совершенно невообразимой ситуации, где украинский президент стал причиной импичмента президента США, Зеленский все сделал правильно, проявив завидную выдержку и осторожность.

В диалоге с собственными согражданами президент эти суперспособности почему-то не использовал. Он перепробовал множество «форматов» коммуникации – от «блиц»-брифингов до многочасовых марафонов, от студийных моноэфиров до селфи на прыгающую камеру смартфона; всегда был искренним, но далеко не всегда – честным.

В каких-то вопросах Зеленский находит полное понимание своих сограждан, особенно если ему удается взгреть кого-то из прошлой власти. В каких-то остается непонятым, как например в вопросе с рынком земли. Президент будто играет с согражданами в «съедобное-несъедобное», постоянно тестируя границы приемлемого.

Одно из главных испытаний Зеленский приберег под самый конец года, инициировав обмен наших граждан, удерживаемых на неподконтрольных территориях, на наших же граждан, к которым есть вопросы у правоохранительной системы Украины – фигурантов громких дел о массовых расстрелах и терактах в украинских городах.

К концу второго десятилетия ХХI века наше общество, кажется, окончательно избавилось от морока советского наследия, предписывавшего, что интересы государства всегда и в любых обстоятельствах важнее человеческой жизни. Человекоцентричность политики президента Зеленского – и новое, и важное приобретение независимой Украины. Но вместе с устранением дилеммы «государство или человек» перед обществом встала другая: об обменном курсе человеческих судеб. Что важнее – вытащить живых из плена или принести достоинство и справедливость в семьи погибших?

В поисках ответа на этот вопрос неравнодушные граждане пытались опираться и на здравый смысл (живые важнее), и на основы моральной философии, хотя ответа на этот вопрос не может быть, потому что нет самого вопроса. По обе стороны этой дилеммы – люди, нуждающиеся в спасении. Частичный гуманизм, призванный восстановить достоинство одних ценой унижения других – это не совсем гуманизм. Если в стремлении отстоять интересы человека приходится рушить государство, значит в первоначальных условиях задачи допущена ошибка.

Это, пожалуй, один из важнейших уроков уходящего года. Он заключается в том, что не всегда мы можем выбирать между хорошим и плохим. Часто это выбор между худшим и худшим. И еще в том, что не бывает окончательных решений, искореняющих все наши проблемы. Сказать, что 2019 год все показал и прояснил про нового президента и про украинское общество, и теперь любой мало-мальски великий аналитик может играючи определить, каким путем дальше все это будет двигаться, было бы художественным преувеличением.

Нам придется выбирать и решать снова и снова, двигаясь вслепую и принимая последствия. В этом и состоит смысл свободы, и ради этого только и стоит рисковать. Но это не точно.