Одна из проблем современной Украины после 28 июня 1996 года – власть пренебрегает Конституцией и бежит менять при первой же возможности.

Особенно противно это выглядит на фоне общепринятого факта, что наша страна стала одной из первых в истории стран мира, где вообще был принят конституционный документ. Конечно, речь о «Конституции» Филиппа Орлика, принятой 5 апреля 1710. Полное название этого документа – «Договоры и постановления прав и свобод военных между Ясновельможным Его Милости господином Филиппом Орликом, новоизбранным гетманом Войска Запорожского, и между генеральными лицами, полковниками и тем же Войском Запорожским с полным согласием с обеих сторон». Эту «Конституцию» Орлик провозгласил в тот же день, когда получил должность гетмана Украины.

Украинские историки любят подчеркивать, что «Конституция» Орлика по своим положениями оказалась прогрессивнее чем «Декларацию прав человека и гражданина», принятая во Франции 1789 во время Великой Французской революции. Просто, мол, прогрессивные нормы первой украинской Конституции не удалось воплотить только потому, что наша страна так и не смогла вернуть себе независимость и государственность, несмотря на все усилия Орлика.

Орлик воплощал в себе модель идеального украинского политика – человек с кристальной биографией и блестящим образованием. По стечению исторических обстоятельств он получил власть и задекларировал в своей «Конституции» модель «общественного договора», который мог дать стране новую эпоху в истории. Но только ли внешние обстоятельства не дали Орлику воплотить задуманное в жизнь?

Что написал Орлик

Начнем с того, что предлагала Конституция Орлика. После провозглашения вектора международной политики, в частности взыскании с Московии нанесенного ущерба, возвращение пленных и соблюдения незыблемости украинских границ, Украина провозглашалась как православная страна, церковь которой подлежит Константинопольскому патриарху. А своими союзниками Гетманщина считает Польшу (Речь Посполитую), Швецию и Турцию (Османская империя).

Согласно документу, гетман собственноручно ограничивает свою власть, вводит нечто вроде парламента – Генерального собрания казацкой старшины, которое должно происходить на Рождество, Пасху и Покров. При этом гетман вводил совещательную функцию для казацкой старшины. Попытки мятежа или «обид» против гетмана должен был расследовать только военный суд. А сам гетман больше не имел права пользоваться доходами военной казны.

О государственных делах гетману должны были докладывать не “домашние слуги» (то есть «приближенные к телу»), а так называемые «генеральные лица» – то есть специально назначенные служащие, референты.

«Социально уязвимые» в то время категории населения – жены или вдовы казаков, бедняки, «ярмарочные объездчики» или торговцы – освобождались от уплаты всех возможных налогов. Все города Украины включая Киев сохраняли за собой все возможные привилегии местного самоуправления. При этом городам возвращались близлежащие деревни, которые отобрала себе казацкая старшина.

Гетман обещал быть гарантом неприкосновенности всего имущества и земель Запорожской Сечи, которая должна была получить в свое распоряжение город Трахтемиров и поймы Днепра для промысла, где запрещалось охотиться или рыбачить другим людям.

В то же время, крестьян освобождали от повинностей по содержанию казацкого войска – такие затраты отныне должна покрывать военная казна. А само войско следовало перевести на наемную форму комплектования.

Если структурировать вышеизложенные тезисы, то получится, что Филипп Орлик проектировал уклад Войска запорожского для различных слоев, которые должны были прекратить «войну всех против всех» между собой, а решение конфликтов вручили специальным учреждениям.

В этом ракурсе «Конституцию» Орлика следует трактовать скорее как попытку адаптировать к тогдашним украинским реалиям положения трактата «Левиафан» Томаса Гоббса. Этот трактат был написан в 1651 году, и стал базовым для политической науки в целом, потому что там впервые говорится об идее «общественного договора». Соответственно, Пилипа Орлика можно считать первым в истории Украины политиком, который пытался повести жизни нашей страны по лекалам политики Западной Европы, в то время абсолютистской. То есть – когда власть в стране распределена между монархом, его доверенными лицами и  независимыми государственными институтами.

Учитывая этот контекст, документ под названием «Договоры и постановления прав и свобод …» следовало бы называть скорее «Пактом Орлика» или «Коалиционным соглашением Орлика».

Просто историки о существовании «Конституции» Орлика узнали только в 1850-х годах, благодаря случайной находке в Российском государственном архиве древних акто. И в то время они бы просто не смогли найти другого названия этому документу. Так и возникло название – «Конституция» Пилипа Орлика.

Трудно быть Иваном Мазепой

В своих «постановлениях права» Орлик провозглашал, что Войску запорожскому  и «народу малороссийскому» не свойственно самодержавие. Но провозглашая совещательную функцию для старшины, он никак не расписал формы ее реализации при принятии решений.

И в этом случае Филипп Орлик был просто преемником политики гетмана Ивана Мазепы.

Мы о этой исторической фигуре привыкли говорить в рамках дихотомии с Петром I , а его правление – оценивать по оставленному культурному багажу, в частности «мазепинскому барокко». А вот без внимания остались попытки Мазепы скопировать французский абсолютизм образца 17 века, как в политической жизни, так и в экономическом развитии. Мазепа просто был на обучении во Франции в 1650-х годах, поэтому мог вживую наблюдать за правлением Людовика XІV и модернистскими проектами Жана-Батиста Кольбера.

Во всяком случае, так утверждает историк Александр Оглоблин в своей книге «Гетман Иван Мазепа и его эпоха».

В частности, если говорить современным языком, Мазепа как гетман Левобережной Украины проводит «амнистию капиталов». Благодаря этому он фактически заставил казацкую старшину инвестировать в создание мастерских по производству оружия, пороха или стекла. А также – в построение мельниц и мануфактур по обработке хлопка.

При этом в страны Европы Гетманщина экспортировала муку, водку, хлопок, смолу и поташ, импортировала оттуда предметы роскоши и восточные приправы. А в Московию Украина тогда экспортировала табак, скот и стеклянные изделия.

Экономическим развитием Иван Мазепа занимался, чтобы усилить военную мощь Левобережной Украины, для того, чтобы выстоять в гипотетическом конфликте с Польшей или Османской империей.

Соответственно, Мазепе было нужно удерживать в своих руках централизованную власть, и для этого нужно опираться на безусловно преданных людей. Так Мазепу описал Орест Субтельный в своей хрестоматийной книге «Украина: история»

Но если лекала французского абсолютизма предусматривали институт государственных служащих-интендантов, то Мазепа пошел другим путем – он себе соратников отбирал фактически «вручную», среди выпускников Киево-Могилянской академии.

Так и сформировался круг ближайших соратников Мазепы – его племянники Иван Ободовский и Андрей Войнаровский, «технократ» (по тогдашним меркам) Иван Максимович, и собственно сам Филипп Орлик как молодой и перспективный кадр. Об этом пишет украинский историк Богдан Крупницкий в книге «Гетьман Филипп Орлик».

У французского и мазепинского абсолютизма было еще одно критическая отличие. Людовик XІV умел «не замечать» какие-то политические проблемы, и отдавать их решения на откуп своим придворным. Это обеспечивало определенную устойчивость, поскольку в случае провала всегда можно было найти «стрелочника» и свалить на него весь негатив. Например, в проигранной войне Франции против Голландии в 1670-х годах таким «стрелочником» стал сам Жан-Батист Кольбер.

А вот Иван Мазепа все политические вопросы «замыкал» на себе, а ближайшему окружению доверял решение важных, но точечных задач.

Возможно, для самого Мазепы так было безопаснее в условиях, когда требовалось лавировать между Западом и Москвой. Но проблема в том, что такая «централизация» парализовала страну в самый критический момент. К примеру, в 1708 году Иван Мазепа «для отвода глаз» был еще полностью лоялен Петру И. И при этом Кремль уже проектировал, что следующим гетманом должен быть Иван Скоропадский, столица которого должно быть в Глухове.

Или же – историки до сих пор спорят, почему украинское войско по существу не участвовало в роковой Полтавской битве 8 июля 1709, после которой Украина потеряла последний шанс на хоть какую-то самостоятельность. Общепринятое объяснение – что  шведы относились к казакам как к «людям второго сорта», которым дали охранять только тылы и обоз.

Оглоблин приводит другую версию – что при Полтавской битве 10 000 казаков прикрывали левый фланг войска Карла XII (и да, при этом в их оперативный сектор входил и обоз). А наиболее боеспособная часть казацкого войска в 3000 человек – продолжала осаду Полтавы. Такой разнобой по уровню боеспособности войска, по мнению Оглоблина, был напрямую связан с тем, что гетман Мазепа нес всю репутационную ответственность за предыдущие военные поражения. Особенно – за варварское уничтожение столицы в Батурине и резню, устроенную русскими.

Полумифологические рассказы о восстании Семена Палия против Ивана Мазепы, или же о конфликте Мазепы и Кочубея – это свидетельство того, что в среде казацкой старшины была своя антигетманская Фронда, которая при критическом стечении обстоятельств стала «промосковской». Для них захват русскими Украины в 1709 году стал временем триумфа: гетман Мазепа не просто проиграл, он был окончательно десакрализован. И в этом ракурсе печально известная анафема Мазепы была не столько религиозным обрядом, как актом политического террора. Ну и после этого фронда казацкой старшины стала подчиняться скорее Петру I, чем новому гетману Скоропадскому.

Но Филипп Орлик из ошибок своего патрона выводов не сделал, поэтому также повел курс на утверждение единоличной власти.

Как все провалить и написать об этом мемуары

Как известно, после проигрыша в войне гетману Мазепе вместе с остатками войска и ближайшими соратниками пришлось бежать из Украины, и свой приют он нашел в молдавских Бендерах.

Смерть Мазепы 2 октября 1709 создала уникальный случай вообще в истории как минимум Восточной Европы: партия, проигравшая борьбу за власть, была  вынуждена покинуть страну и в изгнании  выбрать себе нового лидера. Так как примеров действий в подобных ситуациях в принципе не было, то борьба за пост гетмана Украины в изгнании пошла по неписаным правилам.

Теоретически, преемниками Мазепы должны быть его племянники, Ободовский и Войнаровский. Но в результате до сих пор непонятной цепочки процессов оба наследника Мазепы отказались от власти, а гетманом стал Филипп Орлик. В то же время по странному стечению обстоятельств шведы после инаугурации Орлика заявили, что не будут возвращать в казацкую казну 40000 талеров, которые Мазепа занял лично Карлу XII (по нынешним меркам, это как транш МВФ в несколько миллиардов долларов).

Самым выдающимся событием, участником которой был Филипп Орлик как гетман в изгнании – это совместный военный поход Турции, Швеции и казацких войск на Правобережную Украину в январе-марте  1711 года. Отечественная историография организацию такого похода ставит в заслугу исключительно Орлику как энергичному деятелю. Но здесь не стоит сильно радоваться: Орлик просто оказался в нужное время при дворах Османской Империи и Швеции, которые не желали усиления россиян за счет украинских земель.

Поход в итоге провалился, хотя союзные войска прошли за 3 месяца путь от Крыма до Белой Церкви. Вину за провал украинские историки возлагают исключительно на войска крымского хана, который в нарушение договоренностей стал забирать на наших землях людей в рабство.

Но здесь есть и другая причина провала – Орлик просто потерял все три месяца, во время которых длился антироссийский поход в Украине. Теоретически, на освобожденных от московитов землях можно было бы сразу воплощать положение «Конституции» Орлика.

Но сам гетман в изгнании в это время рассылал прокламации пророссийски настроенной казацкой старшине с требованием подчиниться и принять присягу. Возможно, с этого что-то бы получилось, если бы Орлик заявил, что отныне он, а не Петр – гарант целостности власти и имущества казацкой старшины. Но Орлик так не поступил.

В тогдашней Правобережной Украины была прослойка антимосковски настроенных людей, которых сами оккупанты называли «мазепинцами». К ним принадлежало рядовое казачество и бывшая казацкая старшина, которая не присяга  на верность Петру И. Впрочем, они не признали Орлика освободителем и новым гетманом Украины, потому что  тот , по их мнению, свой пост получил нелегитимно. Сам Орлик или не нашел, или же просто не считал нужным что-то взамен предложить «мазепинцам» (в политическом плане, конечно).

На том все и разошлись. Казацкая старшина – ожидать будущих привилегий от Петра I за проявленную верность. «Мазепинцы» – жить в страхе перед репрессиями оккупантов, и жить воспоминаниями о былой славе гетмана Ивана Мазепы.

Ну а Филипп Орлик  остался в истории человеком, который хоть и написал идеальную программу развития Украины (то есть «Конституцию»), но сам и провалил ее воплощение. А так как Орлик ничего не понял, то ему осталось только в отставке и эмиграции писать мемуары. Они называются «Диариуш дорожный», и выложены в свободный доступ в Интернет.