«Лицом к лицу с Америкой» – конечно же, не мой собственный заголовок этого текста. Это – заголовок-ассоциация. Когда начался очередной скандал в американско-украинских отношениях, я сразу же вспомнил об этой, прочитанной еще в детстве книжке о первом в истории визите советского лидера Никиты Хрущева в Соединенные Штаты в сентябре 1959 года. Уже когда я стал журналистом, разговаривал об этой книге с ее главным автором, зятем Хрущева публицистом Алексеем Аджубеем. И запомнил тот профессиональный восторг, который и во время нашего разговора испытывал Аджубей, восторг почти детский – восторг от открытия политической Америки.
Потому что на самом деле Америка, составленная из идеологических догм и подогнанных под эти догмы исследований и записок резидентов спецслужб, была исключительно в головах Хрущева и его спутников – в зависимости от интеллектуального уровня каждого и его интереса к книгам и документов. Настоящей Америки они не знали, не понимали и понимать не могли, потому что были в буквальном смысле слова людьми другой цивилизации, с совершенно другими политическими законами и нравственными приоритетами. И понятно, что за 13 дней того знаменитого визита они мало что могли понять по-настоящему – поэтому уже после поездки Хрущева случился карибский кризис, одним из важных участников урегулирования которого, кстати, был тот же Аджубей. Но то, что кризис все же урегулировали, что Хрущев договорился с Кеннеди (а Джон Кеннеди, ввиду своей политической неопытности, точно также мог не понимать, что такое Советский Союз, как и Хрущев, ввиду своей идеологической зашоренности – что такое Америка) – это тоже результат того визита. Результат того, что в СССР начали относиться к политической Америки не как к абстракции, а как к организму. И смогли проявить благоразумие, когда оказались с ней лицом к лицу.
Мы сегодня тоже лицом к лицу с Америкой. На очень близком, испепеляюще близком расстоянии, некомфортном для международных отношений. Еще с античных времен известно, что человек, конечно, может общаться с богами и даже заводить с ними близкие отношения – но если бог, даже очень добрый, проявится в настоящем своем облике на небезопасном расстоянии – все, пиши пропало, костей не соберешь.
Восемь месяцев назад мы впервые в своей истории приблизились к политической Америки на расстояние вытянутой руки. Но мы сделали это не сами, это она пришла. Это Дональд Трамп требовал от Владимира Зеленского проявить большее усердие в поиске компромата на сына его конкурента, а не Владимир Зеленский набивался в сообщники Трампа и искушал американского лидера непотребной услугой. Именно поэтому нас воспринимали – несмотря на всю неоднозначность поведения Зеленского и его окружения в этом скандале – в качестве пострадавших. Именно поэтому Америка разбиралась сама с собой, а не с Украиной, а поддержка Украины только окрепла – потому что американскому политическому истеблишменту необходимо было продемонстрировать, что интересы Соединенных Штатов не зависят от сиюминутных интересов того или иного политика или чиновника, даже если этот политик – президент США.
Сейчас же ситуация прямо противоположная – украинский президент с завидным упорством пытается расположить свою невинную голову и национальные интересы страны прямо в пасти тигра, хотя огромное количество людей и структур – прежде всего американских – пытаются его удержать, объяснить, что это крайне небезопасно. Но он не прислушивается по одной простой причине – причине искреннего непонимания, что такое политика и что такое Америка. Понятно, что в голове Зеленского и в головах представителей его окружения есть какая-то Америка, появившаяся там благодаря просмотру голливудских фильмов и прочтению случайных книжек (в последнем очень сомневаюсь), может быть, они даже одолели какой-нибудь «Карточный домик». Но вот только к реальной политической Америке все это имеет очень мало реального отношения. И эта детская самоуверенность, знаменитая самоуверенность дилетантов, может сыграть с Зеленским и его соратниками злую шутку. Ну и с Украиной тоже.
Нужно понимать, что за почти три десятилетия наших двусторонних отношений нам никогда и не нужно было это понимание Америки прежде всего потому, что сами мы были не очень этой Америке нужны. Наши отношения начинались при президенте, который с трибуны Верховной Рады за 24 дня до провозглашения независимости Украины требовал от наших парламентариев поддержать горбачевский обновленный Союз. И Джордж Буш-старший, и его преемники продолжали рассматривать Украину скорее как часть если не этого Союза, то большого «российского мира».
Считали, что если договориться с Ельциным, а потом и с Путиным – то стабильные отношения будут и с бывшими окраинами империи. Что задача Вашингтона – помочь российской демократии, а задача Москвы – транслировать свою демократию и экономические успехи на всю остальную территорию бывшего СССР. Даже когда американцы начали убеждаться в том, что Россия имитирует демократию, а ее экономические успехи основываются исключительно на нефтяных и газовых ценах, мы продолжали оставаться в российской тени и Россия – в противоположность американской задумке – транслировала своим окраинам вовсе не демократию, а олигархическую модель, неуклюже скопированную президентом Кучмой.
И да, американские президенты могли обозначать свое присутствие в украинском политическом пространстве, могли даже прощаться с Европой, как Билл Клинтон с Михайловской площади в 2000 году, но это были прежде всего жесты, а не поступки.
Первый раз, когда Украина появилась на американских радарах как самостоятельный игрок – так это во время Майдана 2004 года. И второй –во время Майдана 2013-2014 года и после последовавшего российского нападения. Когда политическая Америка – даже быстрее, чем ее президенты – стала понимать, что Украина перестает быть российской тенью и становится самостоятельным политическим игроком. Что Украина в большей степени начинает походить на Польшу, чем на Беларусь. А для политической Америки это не только вопрос интересов, это еще и вопрос ценностей.
И тут возникает вопрос: а что же делать России, чтобы добиться восстановления статус-кво, чтобы убедить американцев в их собственной неправоте, в необходимости возвращения к старой модели – договариваться нужно с Россией, а уж она позаботится если не о демократии, то о стабильности на окраинах?
Ответ на этот вопрос прост – нужно продемонстрировать американцам неспособность украинцев к государственному строительству. Вот не могут – и все. Никакое не государство, а территория, захваченная преступными кланами, с равнодушным населением, которое просто ищет, кто бы его накормил. И с тупыми политиками, которые и не политики вовсе, а одно название – клоуны, олигархические марионетки. И если вы, дорогие американские товарищи, думаете, что они только по отношению к нам ведут себя так безответственно, то вы убедитесь, что они и по отношению к вам будут также себя вести. Так что давайте перестанем конкурировать, а лучше договоримся и поможем людям избавиться от олигархов и клоунов и хотя бы построить государственные институции. А потом разберемся, куда их определить, к вам или к нам.
Вот, собственно, и вся российская концепция, довольно бесхитростная, но основанная на понимании американской политической установки – нам нечего делать в Сомали, пусть они разберутся сами, повзрослеют и уж потом. И если раньше возможность российско-американской договоренности на постсоветском пространстве выглядела теорией, то после Молдовы, в которой российский чиновник Дмитрий Козак (запомните это имя) обеспечивал участие пророссийских сил в коалиции с прозападными, а американский посол Дэрек Хоган обеспечивал выезд из страны ее фактического правителя Влада Плахотнюка – здравствуй, деолигархизация! – это уже практика. Да, молдавская история не выглядит эффективным примером американско-российского сотрудничества, но что помешает повторить этот опыт вновь, уже в другой стране? Тем более, если этого захочет президент Трамп, который верит в свою способность найти общий язык с российским коллегой? Или – чем черт не шутит – обозленный на украинских олигархов и их ставленника президент Байден?
Ведь главная российская задача – если уж по-простому говорить – чтобы мы оказались лицом к лицу с Америкой именно сейчас. И чтобы американцы сами убедились в нашей безнадежной тупости, неспособности строить собственную страну и самонадеянной наглости по отношению к самой Америке. Чтобы американцы просто окончательно махнули бы на нас рукой и возвратились к куда более понятному для них варианту поиска договоренностей с Кремлем.
Именно поэтому если бы Зеленского не было бы, Путину нужно было бы его выдумать.
