Говорить о “нормандском формате”, его восстановлении и расширении Зеленский начал с выборов, а 8 июля даже записал видеообращение к Владимиру Путину.

“Надо поговорить, надо. Чей там Крым и кого нет на Донбассе”, – обращался украинский Президент к оппоненту.

Но несмотря на желание встречи украинская сторона не стала на ней законодательницей моды и направлений дискурса.
Украина начала отводить войска еще до того, как было условлено дату “нормандской встречи”.

В сентябре Россия выдвинула условия для проведения встречи: зафиксировать на бумаге “формулу Штайнмайера” и провести разведение сил и средств возле Станицы Луганской, Золотого и Петровского.

В начале октября Украина пошла на имплементацию “формулы Штайнмайера”, при этом полностью проиграв России информационную войну в этом вопросе. В Кремле просто слили своим СМИ документ, а украинский Президент должен был оперативно созвать брифинг и оправдываться.

Далее в ноябре Россия выдвинула еще одно требование – подготовить совместный документ, с которым и будет работать “четверка”.

“Встреча ради встречи, наверное, никому не нужна. Нужна встреча ради результата, а именно реализации Минских договоренностей”, – заявил пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков.

Запросом России перед этой встречей были давно известные пункты: особый статус Донбасса, проведение там выборов, амнистия боевиков, снятие экономической блокады, возобновление железнодорожного сообщения.

Очевидно, понимая скользкость почвы, на который они сами же вышли, представители украинской стороны решили, что должны привезти из Парижа “минималистический пакет” “без юридических обязательств”.

“Наше главное ожидание от “нормандского саммита” и любых других форматов – это то, что я называю RUxit: мы хотим, чтобы Россия и российские силы покинули Украину“, – заявил министр иностранных дел Вадим Пристайко.

“Эта встреча – это уже победа для нас, потому что это возможность встретиться четырем лидерам. Возможность, которая появилась после трех лет тишины дипломатии … Это возможность начать реальный диалог для возвращения всех наших людей … Хочется действительно прекратить огонь и эту войну. А также во время этой встречи не только поднять тему, но и решить ее – это возвращение наших территорий”, – сказал Президент в видеообращении с беговой дорожки.

В то же время, помощник президента Украины Андрей Ермак на встрече в Королевском институте международных Chatham House в Лондоне заявил, что Президент по результатам саммита в “нормандском формате” в Париже может внести на рассмотрение Парламента законопроект об особенностях местного самоуправления в ОРДЛО.

Именно заявления Ермака, который является неофициальным переговорщиком как со Штатами, так и с Москвой, и вызвали по сути совместное заявление ЕС, “Голоса” и “Батькивщины” о не пересечении “красных линий”.

В результате по итогам 8-часовых переговоров в Париже мы получили коммюнике, которое предусматривает:

Таким образом, Зеленский получил желаемую встречу и освобождение пленных.

Путин продолжает стоять на спецстатусе Донбасса и амнистии боевиков.

Европа в качестве бонуса получила начало переговоров украинского и российского президентов по газу.

Но на экспертов встреча произвела кардинально разное впечатление.

Бывший член минской переговорной группы Роман Бессмертный выделил те детали, которые его встревожили.

По итогам встречи в Париже “нормандской четверки” видно, что украинская власть понемногу овладевает азами и прожитое время прошло не зря. Некоторые тексты мы начали выдавливать из себя, хотя и не в полной мере их понимаем. Значительно хуже, что у нас нет институтов, которые ведут вопрос от начала до конца, чтобы Президент мог просто в трех фразах дать нашу позицию, а не читать с листа.

Первое общее суждение, что со вчерашнего дня усилиями Президента Зеленского в этом процессе изменен статус Путина. До вчерашнего дня он был врагом, человеком, который организовал аннексию Крыма, отдавал команды на сбивание самолета MH17, отдавал команды начать битвы на Донбассе, отправить туда Гиркиних, начать проект “Новороссия” в Одессе и Харькове, а со вчерашнего дня он стал партнером для Президента Зеленского. “Да, мы расходимся, но Владимир Владимирович скажет, Владимир Владимирович посмотрит, Владимир Владимирович узнает” … Все это создавало впечатление, что Путин со вчерашнего дня стал партнером Зеленского. Очевидно надо занести в актив российской дипломатии и непрофессионализма команды самого Зеленского.

Теперь по пунктам самого коммюнике:

1. Давайте начнем по освобождению. С этого начинаются разночтения. Договорились, что освободят. Но наш Президент сказал “всех на всех”, а президент России “всех определенных на всех определенных”. Не знаю, кто из них косячит, но уже более полугода минский процесс идет в режиме всех “определенных на всех определенных”.

2. Особый порядок. Украинская сторона перестала в этом процессе употреблять термин “особый порядок самоуправления”, потому что он говорит о сужении, а не расширении прав. Украина взамен послушно повторила “особый статус”, который продолжат сейчас через закон, а потом его в следующем году усовершенствуют. Обратите внимание на требование Путина инкорпорировать его в Конституцию и законодательство Украины. Это является ошибкой и следствием непродуманности действий украинской стороны, когда это было озвучено и советником Президента Александром Ермаком, который говорил, что мы согласимся на пересмотр Конституции. То есть Россия нас вернула на позиции весны-лета 2016 года. А теперь вспомните из-за чего взорвалась граната под Верховной Радой в августе 2015 года. Это очень рисковый и больной вопрос.

3. Продолжение Минска. Если этот документ готовился с сентября, то что-то они долго готовились и неясно, к чему. Там есть один тезис, который является отрицанием всего того, о чем говорилось в июле, августе, октябре. Участники переговоров вновь видят Минские договоренности в роли священной коровы. Но еще летом украинская сторона говорила о пересмотре этих договоренностей.

4. Газ. Вот такой глупости я никогда в жизни не ожидал от украинской стороны, которая ратифицировала и шестой протокол, и энергетическую хартию, и изучила слово анбандлинг. Ибо венцом всего является заявление Зеленского, что советники по политическим вопросам будут вести дальнейшие переговоры по объему экспорта газа, тарифу и так далее. Они или не полностью осознают, что у Президента нет полномочий заниматься этими вопросами, или у нас как и 15 лет назад газ станет президентским бизнесом. Разговор о газе на этой встрече свидетельствует о том, что его затянули на Норманди именно для этого, хотя вопрос был вообще чужим и ненужным. И то, что Путин на радостях сказал, что конечный потребитель будет на 25 % ниже платить за газ – это просто прямая подачка. Путин просто разыграл свой спектакль – его посыл для европейцев, что к власти в Украине мало того, что пришла неопытная команда, так ее еще и легко коррумпировать.

5. Новые участки разведения. Никто не сказал, как это влияет на ситуацию на линии фронта – положительно, отрицательно. Из трех пунктов о которых идет речь – Золотое, Петровское и Станица последнюю надо исключить, поскольку она не попадает под общие правила. Надо смотреть больше на Петровское, потому что в Золотом такой же односторонний переход, как и в Станице Луганской. Какие три новых пункта разведения – не озвучено, хотя можно было и о большем говорить, потому что изначально еще 2016 году до 20 пунктов было определено для такой работы. Что означает, что стороны не в полной мере понимают для чего это делается и какие последствия могут быть.

6. Выборы. Среди пунктов, которые заставляют задуматься – это то, что выборы должны состояться в соответствии с законодательством Украины, в соответствии с нормами и правилами ОБСЕ и позиции заключительного Копенгагенского акта. Законодательство замените на слово закон и это будет звучать по-другому. Правила и нормы ОБСЕ ничего не стоят, если оттуда изъять БДИПЧ. Я не знаю, по недосмотру ли это или по непрофессионализму – БДИПЧ выскочил из текста. Касательно заключительного Копенгагенского акта, то он ставит общие политические требования к процедуре: участие политических партий, доступ СМИ. Но мы должны понимать, что такие вещи обеспечиваются только при контроле территории правительством. А позиция – уберите войска и мы через день проведем выборы – свидетельствует, что люди не в полной мере владеют материалом. Там не действует ни реестр избирателей, там нет представительств партий и не работают украинские СМИ.

У руководителя Центра международных исследований Дипломатической академии им. Геннадия Удовенко Андрея Веселовского наоборот положительные впечатления:

Мы знали, чего нельзя будет достичь. Например, понимали, что не отдаст Россия Крым. Мы и не ожидали этого. Мы знали, что нам не вернут границу, во всяком случае в этом конкретном случае. И этого тоже не произошло. Мы понимали, что всех пленных не отдадут, и поэтому Владимир Путин все время вставлял слово “установленных”, но, мол, поскольку “мы этого не установили, то мы и не отдадим, потому что мы не хотим”. То есть обмена “всех на всех” не будет. Эти вещи – природные. Однако произошло несколько вещей, на которые хотелось внутренне надеяться, но мы не знали наверняка, удастся ли этого достичь. Прежде всего, имею в виду четкое провозглашения Владимиром Зеленским приоритетов и интересов Украины. В этом перечне был и Крым, и граница, и проведение выборов на временно оккупированной территории Донбасса согласно украинскому законодательству. Все это ушло в эфир. И этого ранее в эфире не было. На Западе этого не знают… Было аккредитовано 450 иностранных корреспондентов – это что-то, многовато даже для Парижа.

То есть было понятно, какая позиция у Украины, и эта позиция выглядела справедливой для беспристрастного зрителя. При таких обстоятельствах зрителю было непонятно, почему российский президент “командует”, сколько границы отдавать, выборы проводить и т. д. “Это написано в Минских договоренностях”, – сказал Владимир Путин. Очень важно, что Украину в этом случае поддержала Ангела Меркель. Она сказала: “Да, времена изменились. Так что и договоренности должны меняться”. Это второй важный момент. Третий момент – тон. Путин был надутым и злым. И это не шутка. Это общая картинка для всех. Эфир смотрели миллионы людей во всем мире, и десятки тысяч чиновников сейчас просматривают записи спокойно в своих кабинетах, а не ночью, анализируя каждую улыбку, жест, движение лидеров стран.

Если бы у Путина в этот момент в руках был карандаш, он бы его поломал. Он не был главным, он не был таким, который все определяет. Мы впервые увидели две стороны, которые не спорили, и у одной из которых была грубая сила, а у другой – право и справедливость. Европейцы здесь сыграли хорошую роль. Ангела Меркель поддерживала Зеленского – это не было слишком сильно, но это было очевидно. И Эммануэль Макрон дважды во время пассажей Зеленского одобрительно улыбнулся. В одном случае вернулся к Меркель и сказал: “Смотри, как он”. Когда неожиданно Зеленский перешел на русский язык и продолжил говорить, Макрон с Меркель переглянулись второй раз. То есть Зеленский “его сделал”.

Эти все моменты мне кажутся очень важными, поскольку теперь нет демонстративной злости. Мы понимаем, с кем мы имеем дело. В то же время уже отсутствует неуверенность Украины. Более того, есть какая-то внутренняя уверенность, что мы продавим и никуда они не денутся, и это новая реальность. Это очень хорошо. Это даст большой сдвиг, ведь сейчас у Путина нет того большого психологического преимущества, как было раньше. А без психологического преимущества двигаться переговорным путем тяжеловато. Не забывайте, в России, кроме Украины, есть много вопросов: ядерные разоружения, Кавказ, Северная Корея, Китай, санкции Европейского Союза… Когда ты психологическое преимущество, ты даже без дополнительных активов можешь выиграть ситуацию. Психологическое преимущество Россия имела в 2014-2015 годах, когда диктовала Минские соглашения. Украина не могла ничего сказать против. А сейчас может и говорит. Это очень важно.

По определению трех дополнительных участков разведения Президент Украины высказался очень осторожно. Он сказал, что наши военные будут смотреть, где меньше всего опасности. То есть, мы понимаем, что это попытка “размыть” нашу хорошо организованную оборону, и мы поэтому будем относиться к этому спокойно. Три, так три, а потом посмотрим … Словом, Владимир Зеленский вчера показал, кто теперь хозяин. Вот это самое главное.