За первые две недели работы новой администрации США главному стратегу Белого дома Стиву Бэннону уделялось не меньше внимания, чем новому президенту. Однако мало кто вспоминал о писателях, которые сформировали его личность – и которые теперь фактически вхожи в Белый дом. #Буквы перевели статью Politico об этих людях.

Их нельзя считать мейнстримными авторами, однако их тексты помогают понять ту суету, которая характеризовала первые дни работы администрации Трампа. Среди таких мыслителей – ливанско-американский автор, известный своими теориями о слабо прогнозируемых событиях; малоизвестный программист из Кремниевой Долины, чьи политические манифесты предсказывают наступление “Эпохи темного просвещения”; и бывший менеджер с Уолл-стрит, который в анонимных посланиях сравнивал траекторию движения США с угнанным самолетом и призывал голосовать за Трампа. Сейчас он работает в Совете национальной безопасности США.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Кто боится Стива Бэннона? Личность советника Трампа глазами его противников

Один из сподвижников Бэннона описывал его как “самого начитанного человека в Вашингтоне”. По словам людей, которые с ним работали, он часто советует книги своим коллегам и приятелям. Как вспоминает бывший сотрудник, которого Бэннон призывал ознакомиться с “Искусством войны” Сунь Цзы,  советник Трампа поглощает труды по истории и политической теории буквально за час: “Он словно Человек дождя от национализма” (имеется в виду герой одноименного фильма, не адаптированный для жизни в обществе, но обладающий выдающимися способностями – ред.) Однако, по словам источника, пожелавшего сохранить анонимность, “есть вещи, которыми он делится лишь с близкими людьми и теми, кому он доверяет”.

001 2

Evan Vucci / AP Photo

У книг, которые читает Бэннон, есть одна общая черта: мысль о том, что технократы ведут западную цивилизацию по нисходящей траектории, и что системе необходимо потрясение, которое бы предотвратило такое падение. Их авторы, как правило, сгущают краски, а их “апокалипсические” интонации временами напоминают выступления самого Бэннона, вещающего о том, что человечество достигло переломного момента своей истории. Его восхождение на руководящий пост в Западном крыле Белого дома дает некогда малоизвестным интеллектуалам неожиданное влияние на высшие эшелоны власти США.

002

Бэннон на премьере своего фильма “Поколение Ноль”

Документальный фильм Бэннона “Поколение Ноль” (2015) во многом опирался на одну из его любимых книг – “Четвертое превращение” Уильяма Штрауса и Нила Хоува. Их теория описывает историю как процесс, состоящий из циклов длиной 80-100 лет, и более коротких “превращений”, каждое четвертое из которых характеризуется разрушением господствующего порядка. Нынешнее “четвертое превращение”, по мнению Бэннона, началось с финансового кризиса 2008 года и частично проявилось в восхождении Трампа на пост президента.

“Запад в опасности. Думаю, в этом нет никакого сомнения. А избрание Трампа стало признаком выздоровления”, – сообщает источник в Белом доме. “Это было восстание против “менеджеризма”, против засилья экспертов, против административного государства. И это открыло двери для новых возможностей”.

003 2

Все эти импульсы стали заметны, когда новая администрация Белого дома, состоящая из Бэннона и его единомышленников, начала применять своего рода “идеологическую шоковую терапию” в первые две недели своей работы. Поток дерегулирующих инициатив и указ, ужесточающий въезд для беженцев, несут на себе отпечаток идей тех самых малоизвестных мыслителей – как по форме, как и по содержанию. Отличительная черта этих писателей – неприятие бюрократии и убежденность в необходимости ограничить иммиграцию.

Они явно рассуждают в националистическом ключе. А Бэннон, как сообщают два информированных источника, даже хотел нанять сотрудника, который занимался бы мониторингом националистических движений по всему миру. И январский визит Марин Ле Пен в “Трамп-тауэр” был делом его рук.

004 2

Ле Пен в “Трамп-тауэр” / Samuel Levine/Press Pool/Agence France-Presse

Ле Пен посвятила свою политическую карьеру тому, чтобы смягчить образ французского националистического движения и повысить его привлекательность в широких кругах – путем изолирования наиболее экстремистских элементов. Ле Пен является носителем типичных националистических взглядов: она настроена враждебно по отношению к Евросоюзу и свободной торговле и не хочет, чтобы право голоса на местных выборах имели люди, приехавшие из стран вне ЕС. Сайт Breitbart News, которым ранее руководил Бэннон, пристально следил за деятельностью Ле Пен и называл ее “французским Трампом”.

***

Многие политические обозреватели считали избрание Трампа событием из разряда “черных лебедей”: неожиданным, но имеющим значительные последствия. Этот термин был введен в обиход Нассимом Талебом – писателем, чей бестселлер “Антихрупкость” (2012), популярный в среде помощников Бэннона, читается словно руководство по приходу к власти Трампа.

005

В ней Талеб атакует “большое правительство”, обвиняя его в подавлении факторов случайности, изменчивости и стресса, которые позволяют людям и учреждениям оставаться сильными. “Это как с родителями-невротиками, которые чересчур опекают своих детей: нам больше всего вредят те, кто пытается нам помочь”, – пишет он. Талеб жестко критикует глобальные элиты: в его представлении это прогнивший класс инсайдеров, стремящихся всегда избегать рисков и хорошо защищенных от последствий своих действий. “Мы наблюдаем за тем, как возвышается новый класс антигероев – банкиров, посещающих Давосский форум членов МАПХ (Международной Ассоциации Понтующихся Хвастунов), бюрократов и ученых, которые облечены большой властью, но никому не подотчетны и ни за что не отвечают. Они управляют системой, а расплачиваются за это граждане”.

006

Нассим Талеб / Andrew Heavens

Это вполне могло бы стать главным лозунгом президентской кампании Трампа. В телефонном интервью, взятом на этой неделе, Талебу задали вопрос о том, встречался ли он с Бэнноном или его коллегами. Писатель сказал, что не может это прокомментировать. “Любые комментарии о личных встречах должны исходить от них”, – сообщил он, загадочно сославшись на то, что некогда все-таки “пил кофе с друзьями”. Он поддерживал Трампа, но не определял себя как его сторонника per se. При этом Талеб говорит, что “сел бы в первый поезд до Вашингтона”, если бы его пригласили в Белый дом.

“Они воплощают в себе идеал “антихрупкости”, – говорит Талеб о новой администрации США. “По определению, “антихрупкие” люди имеют больше преимуществ, чем слабых мест. У администрации Обамы было мало преимуществ, потому что его изначально считали выдающимся человеком, способным решить мировые проблемы. Его неспособность сделать это повлекла за собой разочарование. У Трампа мало слабых мест, потому что он уже подвергся массивной критике. Благодаря его пестрому прошлому у Трампа выработался иммунитет”.

007 2

По Талебу, идеал антихрупкости – гидра, у которой на месте отрубленной головы отрастают две новые

Первые две недели президентства Трампа сопровождались головокружительной активностью. Но при этом новый глава государства то и дело без необходимости разжигал споры – заявляя, что количество людей на его инаугурации было беспрецедентным или утверждая, что в ноябре миллионы людей проголосовали за Клинтон нелегально. Это ставит в тупик даже опытных политических обозревателей.

Еще до появления Трампа на политической арене такой стиль поведения был описан малоизвестным программистом из Кремниевой Долины. Самопровозглашенный неореакционер Кертис Ярвин, связанный с соучредителем PayPal и поклонником Трампа Питером Тилем, пишет под псевдонимом “Мэнцзи Молдбаг”. Он стал популярен в 2008 году – после публикации длинного манифеста, в котором утверждалось, что “вздор – более эффективный организующий инструмент, чем правда”. Из-за общественной реакции на статьи Ярвина организатор одной из научных конференций отменил его выступление. После этого Бэннон взял блогера-программиста на карандаш: Breitbart News опубликовал статью об этом происшествии как “акте цензуры”.

В одном из своих постов за 2008 год, где он осуждает Холокост, но подвергает сомнению моральное превосходство союзников, Ярвин вопрошает: “Что плохого в нацистах?” Его пространные рассуждения также включают идею о пользе распространения дезинформации, напоминающую подход Трампа к правде. Ярвин называет неправду “политической униформой”. “Когда у тебя есть форма, то есть и армия”, – пишет он.

008 2 786x697

“25 марта 2016. Привет! Меня зовут Кертис Ярвин. Задавайте любые вопросы!”

В другом посте, озаглавленном “Как я разуверился в демократии”, он порицает “джорджтаунские взгляды” представителей элит – таких, как покойный дипломат Джордж Кеннан (Джорджтаунский университет считается главной кузницей дипломатических кадров в США – ред.) Тексты “Молдбага”, сочиненные в период краха американского проекта государственного строительства в Ираке, сложно интерпретировать однозначно. Но сам автор, кажется, понимает, что его взгляды весьма провокационны. “Я давно не постил здесь каких-то реально спорных и оскорбительных вещей”, – пишет он в тексте от 25 июля 2007 года, где объясняет, почему в его представлении демократия ассоциируется с “войной, тиранией, разрушением и бедностью”.

009

Ярвин на фоне лозунга “Уволить всех правительственных функционеров”

Ярвин не дает интервью, поэтому с ним не удалось связаться при подготовке этого материала, – но, по данным источника, он общается с Бэнноном и его помощниками через посредника. Сам Ярвин утверждает, что никогда не разговаривал с Бэнноном. По словам нашего информатора, Ярвин подчеркнуто скептически относится к мнению о том, что ко взлому Национального комитета Демократической партии были причастны русские,  – аналогичное мнение несколько раз озвучивал сам Трамп.

***

Если Талеб и Ярвин частично заложили теоретический фундамент “трампизма”, то самым ярым и противоречивым сторонником избрания Трампа (и самым безжалостным врагом членов консервативного лагеря, которые его критиковали) стал Майкл Энтон. Некогда он был известен в консервативных кругах под псевдонимом Публий Деций Мус.

010 2

Майкл Энтон (по центру) на пресс-конференции в Белом доме / Carolyn Kaster/Associated Press

Благодаря Питеру Тилю сейчас он заседает в Совете национальной безопасности. Изначально считалось, что Энтон займет должность пресс-секретаря, но, по данным информированного источника, он все же намерен выполнять в ведомстве стратегическую роль. Ранее Энтон работал спичрайтером в команде Рудольфа Джулиани (бывшего мэра Нью-Йорка – ред.) и Национального совета безопасности при Джордже Буше, а позже был управляющим директором в одной из инвестиционных компаний на Уолл-стрит. Теперь один из главных теоретиков, стоявших за приходом Трампа, работает в Белом доме.

Энтон был автором популярной статьи “Выборы на рейсе 93” (аллюзия на пассажирский авиарейс, захваченный террористами 11 сентября – ред.) В этом манифесте на 4300 слов, опубликованном под псевдонимом в сентябре 2016 года, Энтон во многом повторяет утверждения Талеба и Ярвина. “Америка и Запад движутся к очень плохому концу”, – пишет он. Он резко критикует консерваторов как “хранителей статуса кво”, не желающих поверить в необходимость “по-настоящему фундаментальных перемен”. Например таких, как запрет иммиграции, – которая, по мнению Энтона, питает этнический сепаратизм и грозит закреплением у власти бессменного демократического большинства.

011

Энтон – не слепой последователь Трампа. Аналогия в заголовке его эссе указывает на то, что избрание президентом манхэттенского магната – лишь альтернатива верной  смерти цивилизации от избрания очередного “представителя двухпартийной хунты”, которая “ведет Америку под откос”.

“Выборы-2016 – это выборы на рейсе 93: ворвись в кабину пилотов или умри, – пишет он. – Ты в любом случае можешь погибнуть. Например, ты (или лидер твоей партии) ворвешься в кабину и не сможешь управлять самолетом. Тут нет никаких гарантий”.

Энтон спрашивает себя, сработает ли “трампизм”? Он не знает, но считает, что следует дать ему шанс, особенно в свете того, какова альтернатива. “Бесконечный ввоз чужаков из Третьего мира, не имеющих опыта свободы и склонности к свободе, приводит к “полевению” электората, который становится все более Демократическим, менее Республиканским, менее республиканским и менее традиционно-американским с каждым циклом”.

012

Критика Энтона на самом деле направлена против его соратников – консервативных интеллектуалов, которые, выступая против Трампа, становятся “про-клинтоновскими”. Энтон предостерегает их, что такой выбор грозит “развитием цезаризма, сецессией, распадом и воцарением давосского менеджеризма везде, где только можно”.

Это не зря звучит как идеология Трампа, поданная в более заумной форме – взять хотя бы инаугурационную речь президента, в которой он порицал истеблишмент обеих партий США за предательство собственного народа в пользу зарубежных интересов. Появление Энтона в Белом доме подчеркивает желание Бэннона заменить традиционный американский консерватизм на национализм популистского толка, который помог Трампу занять свой пост. Но, по словам его соратников, это всего лишь возвращение к исконным идеалам страны.