2 мая, в День памяти жертв Холокоста, в социальной сети Instagram появился аккаунт еврейской девочки Евы Хейман, которая погибла в 1944 году в Освенциме. #Буквы рассказывают о том, что нам известно о настоящей Еве.

Девочка по имени Ева Хейман родилась в еврейской семье. Она жила с бабушкой и дедушкой, которые владели аптекой. Родители Евы развелись, когда девочка была совсем маленькой.

Мать Евы, Агнес, или, как ее называла сама девочка, Аги, вышла замуж за известного писателя и публициста, венгерского еврея Бела Золта, жившего в Будапеште. В то же время биологический отец Евы, архитектор Бела Хейман, со своей матерью также жил в Надь Вараде.

О жизни Евы стало известно из ее дневника, в который девочка старалась записывать все, что с ней происходило. Обнародовать записи удалосб лишь по причине того, что один из жандармов гетто позволил Еве передать дневник некой Маришке. Мать Эвы, Агнес Жолт, пережившая Холокост, нашла дневник в Нагиваре (Венгрия) в 1945 году.

 Родилась Ева 13 февраля 1931 года.

Девочка начала делать записи в дневнике в феврале 1944 года и продолжала писать до 30 мая 1944 года, за три дня до того, как ее отправили в Освенцим.

ева2

Ева была единственным ребенком, но росла с бабушкой и дедушкой по материнской линии после развода родителей.

Ее дневник начинается с введения в ее семейную ситуацию и продолжается списком подарков, которые она получила на свой день рождения.

“13 февраля 1944 г.

Мне исполнилось тринадцать, я родился в пятницу тринадцатого… От бабушки Рач я получил светло-коричневое весеннее пальто и темно-синее вязаное платье. От моего отца пара туфель на высоких каблуках. До сих пор я всегда носила только туфли без каблуков… от бабушки Луизы, три пары пижам, дюжину цветных носовых платков и конфеты … от дедушки, фонографические записи того типа, которые мне нравятся. Мой дедушка купил их, чтобы я выучил французскую лирику, что сделает Аги (мать Евы, – ред.) счастливой, потому что она не в восторге от моих школьных пластинок, за исключением случаев, когда я получаю хорошую оценку по-французски, потому что фотограф должен быть хорошо в языках. Я хорошо знаю венгерский и немецкий, я забыла румынский и начинаю хорошо говорить по-французски. Я занимаюсь легкой атлетикой, плаванием, катанием на коньках, ездой на велосипеде и физическими упражнениями … Я написала достаточно сегодня. Вы, наверное, устали, дорогой дневник”.

В дневнике она написала об общих репрессиях против евреев и румын в северной Трансильвании во время венгерской оккупации с 1940 по 1944 год.

В частности, она описывала влияние антиеврейского законодательства на своего отчима, которого называла дядей Бела, и дедом.

“Дядя Бела все равно не может работать из-за еврейского закона. Закон также применяется к фармацевтам, но, слава Богу, в него не входит дедушка, потому что евреям разрешено иметь аптеки, если они действительно принадлежат им; только руководители аптек не могут быть евреями. Вот почему Бацкай сейчас тоже работает в аптеке в качестве менеджера, но дедушка выполняет реальную работу, хотя Бацкай еще молодой”.

По ее словам, евреев и румын тогда селили в гетто, чтобы они “не мешали развитию экономики”. Многих тогда заставляли работать в так называемых трудовых батальонах, что по сути означало верную смерть.

“19 марта 1944 года

Дорогой дневник, ты самый счастливый в мире, потому что ты не чувствуешь, ты не можешь знать, что с нами случилось ужасное. Немцы пришли!”

Ева пыталась успокоить эти страхи с помощью логических аргументов, которые высказывали члены ее семьи и другие взрослые, которые она записывает точно. Но ей не удалось избавиться от своих страхов относительно будущего.

“26 марта 1944 года

Дорогой дневник, до сих пор я не хотел писать об этом, потому что пытался выбросить это из головы, но с тех пор, как немцы здесь, все, о чем я думаю, это Марта (подруга Евы, – ред.). Она также была просто девочкой, и все же ее убили немцы. Но я не хочу, чтобы они меня убивали! Я хочу стать газетным фотографом, и когда мне будет двадцать четыре года, я выйду замуж за арийского англичанина или, может быть, даже за Писта Вадаса. Я не видела Писта с тех пор, как пришли немцы, но я даже не думаю о нем, потому что с 19 марта жизнь была настолько ужасающей. Хотелось бы, чтобы я подумал о Писте, а не о Марте”.

ева 1

Ева Хейман, 13 лет, в Венгрии за несколько месяцев до того, как ее убили в газовой камере, 1944 гол

В 1944 году власти Венгрии попытались сделать все для спасения еврейского населения. В частности, раввин доктор Моис Кармилли-Вайнбергер организовал масштабную операцию по спасению евреев с помощью румынских офицеров и крестьян и при поддержке румынских центральных властей через бывшего министров Эмиля Хагегану, Рауля Чорбана и епископа Юлиу Хоссу. Он сотрудничал с венгерским епископом Мартином Ароном, чтобы переправить более 15 тысяч евреев на территорию, находящуюся под контролем Румынии, и обеспечить им безопасность. Но осуществить план до конца не удалось, и самому раввину пришлось бежать в Румынию и просить там убежища. Несмотря на усилия венгерских властей около 90 тысяч евреев, в том числе Ева Хейман. Были депортированы в Освенцим, где их убили летом и осенью 1944 года.

“7 апреля 1944 года

Сегодня они пришли за моим велосипедом… Знаешь, дорогой дневник, я ужасно боялся только того, что в дом вошли полицейские. Я знаю, что полицейские приносят с собой только неприятности, куда бы они ни шли …

Итак, дорогой дневник, я бросился на землю, держась за заднее колесо моего велосипеда, и кричал полицейским всякие вещи:

“Позор, что вы отобрали велосипед у девушки! Это грабеж! Мы копили полтора года, чтобы купить велосипед”

Один из полицейских был очень раздражен и сказал:

“Все, что нам нужно, это чтобы еврейка устроила такую ​​комедию, когда ее велосипед забирают. Ни один еврей не имеет права держать велосипед больше. У евреев тоже нет права на хлеб; они не должны жрать все, но оставлять еду солдатам”.

Дневник с записями Евы называют свидетельством Холокоста. Последняя запись в нем сделана 30 мая 1944 года. Тогда Ева писала о том, как ей горько и страшно, поскольку именно в то время нацисты собирали евреев для депортации в Освенцим.

“Мой маленький дневник, я не хочу умирать, я все еще хочу жить, даже если это означает, что только я остаюсь позади всего этого района. Я бы ждала конца войны в подвале или на чердаке, или в любом отверстии, я бы, мой маленький дневник, я бы даже позволила, чтобы косоглазый жандарм, который взял муку от нас, чтобы он поцеловал меня, только не быть убитой, только чтобы остаться в живых!”

ева3

Мать Евы, Агнес Жолт (справа)

Маме Евы тогда удалось спастись. Она узнала о судьбе дочери-подростка от общих знакомых, в руках которых оказался дневник девочки.

Будучи в Освенциме Ева в ужасе пыталась справиться с окружающей реальностью, сбегая в мир грез.

Она продолжала писать дневник даже в суровых условиях гетто.

“10 мая 1944 года

Дорогой дневник, мы здесь пять дней, но, честное слово, похоже, пять лет. Я даже не знаю, с чего начать писать, потому что с тех пор, как я в последний раз писала тебе, произошло так много ужасных вещей. Во-первых, забор был закончен, и никто не может выйти или войти. Арийцы, которые жили в районе Гетто, все уехали в течение этих нескольких дней, чтобы освободить место для евреев. С сегодняшнего дня, дорогой дневник, мы находимся не в гетто, а в гетто-лагере, и в каждом доме они наклеивают уведомление, которое точно говорит о том, что нам нельзя делать … На самом деле, все запрещено, но самое ужасное, что наказанием за все является смерть. Нет разницы между вещами; не стоять в углу, не шлепать, не забирать еду, не записывать наклон неправильных глаголов в сто раз больше, чем это было в школе. Вовсе нет: самое легкое и тяжелое наказание – смерть. Там не сказано, что это наказание относится и к детям, но я думаю, что это относится и к нам”.

В основном, она описывала гетто, его законы и правила жизни.

В Освенцим Ева попала 6 июня 1944 года, в тот самый день, когда силы союзников штурмовали пляжи Нормандии.

Мать Евы вспоминала:

“До 17 октября Ева жила в лагере Освенцима в тени тяжелых облаков дыма, выходящих из крематория. Но в тот день Менгеле провел свой последний и самый большой “отбор”, по-видимому, ввиду прогрессирующего союзника. Войска. Если до этого он направлял своих беспомощных жертв влево или вправо с помощью изящных движений проводника, то теперь он был доволен рядами жертв, выстроенными перед палачами, но сам он искал их в возможных укрытиях. На самом деле добросердечная женщина-врач пыталась спрятать моего ребенка, но Менгеле нашел ее без труда. Ноги Евы были в ранах.

“Теперь посмотри на себя, – крикнул Менгеле. – Ты лягушка, твои ноги грязные, пахнут гноем!”

Он толкнул Еву к грузовику желтого цвета, на которых перевозил людей в крематорий.

Ужасно, что Ева скончалась от рук нацистского военного преступника Йозефа Менгеле в газовой камере в Освенциме 17 октября 1944 года”.

ева4

Убийца Евы, Йозеф Менгеле

До сегодняшнего дня дневник Евы остается важным наследием и свидетельством трагедии, пережитой еврейским народом в Трансильвании во время Второй мировой войны.

В 2015 году в румынском городе Оради появилась статуя Евы, как символ все детей, погибших во время Второй мировой войны от рук нацистов.

ева5

Ева Хейман, Мемориал в Орадя

Статуя установлена в парке Бэлческу, на том самом месте, откуда были депортированы в Освенцим живущие в округе евреи.

История Евы служит напоминанием о трагедии Холокоста и опасностях тоталитаризма.

Запись о смерти Евы есть также в американской Энциклопедии Холокоста.