Год назад  таксист увозил меня за полночь из штаба Зеленского, где его команда праздновала победу на выборах. Тогда лишь единицы журналистов узнавали в лицо Андрея Богдана, понятия зеленого не имели, кто такой Андрей Ермак, а Дмитрий Разумков был еще главным спикером Зеленского, а не спикером парламента.

– Так, а кого там президентом выбрали?, – спросил таксист.

– Зеленского!

– В смысле? Я думал, что это шутка, – закурил мужчина.

– Это результатов выборов не отменяет, – ответила я.

Проголосовать по приколу, может, и было мотивацией для некоторых избираетелей. Но не только оно.

Дети с поля массовой культуры

Владимир Зеленский никогда бы не стал президентом, если бы не был узнаваем и не играл 20 лет на эмоциях украинцев.

20 лет Зеленский шутил над представителями власти, четко попадая в эмоции украинцев, в основном ненавидящих власть. Так, будущий президент стал для миллионов своим рубахой-парнем. И никто уже и не вспомнил, что сам же он просил не выбирать по зову эмоций, а то так не долго и пачку йогурта выбрать президентом.

При этом победа Зеленского, как и Трампа – это закономерный исход массовой культуры, в которой мы живем.

Мир телевизора и соцсетей превратил людей в неких латентных десятилеток,  с их представлении о жизни и морали:

– доверием к авторитету из телевизора (или соцсетей);

– превращением садизма в праведный гнев;

– адаптацией к социальной среде равных.

Вера в то, что человек может повторить киношного персонажа Голобородько ничем не отличается от веры 10-летнего ребенка, который считает, что я вот сейчас одену костюм Супермена и всех «победю». О том, что такой формы глагола нет, он еще не в курсе.

Психолог Жанин Шассге-Смиржель, наблюдая за поведение в группах, еще в 1975 предположила, что люди склонны выбирать лидеров, которые представляют не патернальные аспекты запрещающего супер-эго, а псевдопатернального «вдохновителя иллюзий». А Отто Кернберг отметил, что «такой лидер формирует в группе идеологию, которая усиливает нарциссические стремления индивида слиться с толпой как примитивным я-идеалом, всемогущей и полностью удовлетворяющей доэдипальной матерью».

В украинских реалиях это вылилось в то, что Петр Порошенко с супер патерналистским лозунгом «армия, мова, вира» был разбит «мамочкой» Зеленским, которая обещала деточкам легкую и красивую жизнь.

Молодая команда Зеленского даже не скрывала, что она идет побеждать отцов в политике, но вот концовку мифа про царя Эдипа вряд ли при этом помнила.

Зеленского сделали президентом не политологи, а маркетологи, которые продали хорошо знакомое лицо, вызывающее позитивные эмоции.

Но это не единственный секрет успеха.

Закон Аксельрода

Последняя социология перед вторым туром выборов год назад показала, что 71% из тех, кто определился со своим выбором и придет на выборы 21 апреля, проголосует за Владимира Зеленского, и только 29% – за Петра Порошенко. При этом среди избирателей шоумена только 57% будут голосовать лично за него, а 41% против Петра Порошенко.

Этот показатель заставил вспомнить о эксперименте, который провел в 80-х американский ученый Роберт Аксельрод.

Аксельрод – автор “дилеммы заключенных” в теории игр, которая предполагает,  что среди двух игроков ( ониже “заключённые”), один всегда будет стараться максимизировать свой собственный выигрыш, не заботясь о выгоде другого.

Правила таковы: есть два игрока, которые могут либо сотрудничать, либо нет. Если оба сотрудничают — получают по 3 доллара; если оба отказываются — получают по доллару; если один отказывается, второй сотрудничает — отказник получает 3 доллара, а наивному достается ноль.

Самое печальное, что во всех компьютерных моделированиях игры раньше всех «убивали» самого доверчивого. Самая частая модель поведения в игре – «зуб за зуб». Идеальная – «win-win».

В рамках развития теории Аксельрода один из экспериментов показал, что игроки при часто готовы пойти на материальный ущерб для себя, лишь бы отомстить противнику.

То есть 41% избирателей Зеленского решили, что Порошенко не удовлетворил их ожидания и представления о справедливости, и решили отомстить голосом.

Эффект Даннинга-Крюгера

Упоминание этой закономерности было самым популярным комментарием о избирателях Зеленского из лагеря Порошенко.

Эффект Даннинга-Крюгера предполагает, что человек в силу своих невысоких профессиональных навыков не способен оценить свои ошибки и это приводит к его сверхоценке своих способностей.

Но для Украины вызов в другом: еще лет десять назад психотерапевт Александр Фильц написал статью, где назвал главной проблемой Украины – кризис компетентности.

Годы спустя эта проблема проявилась одновременно, как среди учителей, которые не знают, как правильно зовут президента США и на каком полюсе земли живут белые медведи, так и на команде власти, где третий месяц не могут найти министра образования и культуры, а на остальные должности берут скорее из принципа лояльности, чем профессионализма.

В результате все, что может сказать президент на совещании – это «выйди вон, разбойник», а министр экономики загоняет глав региональных департаментов дорог в багровую краску, когда начинает им рассказывать, как взять кредит на дороги, который на самом деле невозможно взять от слов совсем и абсолютно.

Поэтому пол страны вынуждено краснеть, когда пресс-служба президента не отличает Литву от Латвии, а Оттаву от Торонто.

В одном из своих блогов социальный психолог Светлана Чунихина отметила, что ориентация нынешней власти на социологию как главный вектор своих действий должна бы привести общество к переоценке того, какие именно требования к власти оно формулирует и стать более ответственным в своих запросах.

Но для этого нужно пройти очень непростой момент осознания своей вины. А это дается всем без исключения сложно.

Неделю назад депутаты «Слуг народа» пришли в парламент в футболках «Имею право на ошибку». Таким образом они защищали провалы онлайн школы Зеленского, где учителя ошибались чуть ли не на каждом уроке.

Но эти футболки также поза некого пятилетнего ребенка, который заявляет матери, что его нельзя ругать за разбитую вазу, потому что он маленький и просто хотел поиграть.

А, значит, и анализ и исправление ошибок придется ждать еще долго.

Кстати, нежелание признавать свою вину и отказываться от иллюзий может и быть тем главным публичным столбом, на котором все еще держится рейтинг Зеленского. То есть про себя избиратель может и разочарован 100 раз, но признавать призрачность иллюзий, не может. Иначе ведь вина твоя, а не президента, депутата или олигарха.

18 апреля 2019 Владимир Зеленский сказал Петру Порошенко, что он не его соперник, а его приговор. Год спустя он пишет свой приговор своими руками, попутно изучая, что президентство – это не увеселительная прогулка на Тесле Богдана, а изнурительная гонка на велосипеде, где быстро крутить педали надо постоянно. Что ближайший друг может оказаться предателем или самым слабым звеном. Что Коломойский, который тебя породил, будет тебя и убивать, когда ты наступишь на его интерес. Что нельзя взять и просто так послать МВФ «в жопу», потому что «наша задача вижити, без комфорту».

Год спустя президент узнал, что ты можешь обещать новые лица и новые правила, но с первого дня будешь назначать своих близких друзей на главные должности в стране, как и не снилось не то что Порошенко, но и Януковичу, а твой глава офиса создаст тебе за два месяца такой скандал, на который другим администрациям иногда нужно было и два срока.

И что ты, может, и новый, но решают все, как и прежде старые. И сил разбить их у тебя откровенно мало. Поэтому тебя и привели к успеху.

И вообще, проблема всегда не в лицах, а в правилах. Точнее, их соблюдении.